Читаем С чистого листа главы 100-165 полностью

С чистого листа главы 100-165

Я: Какой-то определенной цели у нас не было. Но важно понимать, что нам было приказано дожидаться эвакуации на том месте, и нам нужно было обеспечить безопасность. Там была вооруженная охрана, и оставить их на месте означало бы, что я прямо призывал безоружные вертолеты сесть в горячей точке. Ни в коем случае я этого допустить не мог! Мы захватили аэродром, взяли охрану в заложники и связали их. Мы бы отпустили их прямо перед эвакуацией.

Уоллес: Но вы не отпустили их. Вы их убили. По крайней мере, в этом вас обвиняют.

Я: Это обвинение было сделано младшим лейтенантом Фэйрфаксом, и это единственный человек, который мог выдвинуть такое обвинение. Младший лейтенант Фэйрфакс не видел того, как я отпускаю заложников. По факту, он был как минимум на расстоянии пятидесяти метров от нас с другой стороны аэродрома, когда я их отпускал. Если вы спросите любого другого солдата, который был там, они бы сообщили, что он не мог на самом деле видеть того, о чем докладывал. Было темно. Все, что кто-либо мог тогда увидеть – это как я стреляю в воздух, чтобы они скорее покинули аэродром.

Уоллес: Тогда зачем ему вас обвинять в том, что вы их убили?

Я: Это вам стоит спросить у него самого, и затем спросить у остальных, кто был там, видели ли они, как я убиваю заложников. Думаю, это просто его месть за то, что я снял с него командование и выставил не в лучшем свете. Он также обвинил меня в мятеже, уничтожении собственности армии, ослушании приказу и много чем еще, чего только смог придумать, и все эти обвинения были отклонены.

Уоллес: И даже утверждение, что вас отпустили по политическим причинам?

Я: Во-первых, насколько все тогда знали, я был всего лишь еще одним капитаном без каких-либо рычагов давления. К тому же, даже если предположить, что меня отпустили по причинам национальной безопасности, зачем давать мне медаль? Это же получается полная бессмыслица.

Уоллес: Никто из заложников никогда не подавал жалоб. Это еще один пример того, что мертвецы не болтают?

Я: Тот факт, что четверо перевозчиков наркотиков никогда не подавали жалоб – не аргумент! Когда мы улетали, мы взорвали почти полтонны кокаина, который бы направился в Америку. По моей команде было уничтожено кокаина на несколько миллионов долларов. Что более вероятно: что я хладнокровно и при свидетелях убил четверых перевозчиков наркоты, или что их боссы закопали их где-нибудь в джунглях?

Уоллес: Почему вы уничтожили наркотики? Вы на самом деле проводили облаву наркоторговцев?

Я: Мы не проводили никакой облавы. Мы просто оказались там, потому что нас сбросил потерявшийся пилот. Вы бы хотели, чтобы весь этот кокаин оказался в Америке? Нет, мы полили все это керосином и подорвали.

Он также спросил меня о моем возвращении в Штаты, когда все закончилось.

Уоллес: Вы говорите, что после этого всех причастных офицеров отстранили от службы в армии. Включая вас?

Я: Да. В некоторых случаях им было разрешено уйти раньше в отставку. В остальных же было просто сказано, что они могут даже не пытаться остаться в армии. В моем случае мне сказали, что меня уволят по состоянию здоровья. После того, как меня выпустили из больницы, я приехал домой и обнаружил, что кто-то уже собрал мои вещи из моего кабинета и привез их. Мне даже вещи самому собрать не дали. С тех пор я был на базе всего два раза: когда проходил физиотерапию в больнице, и когда получил медаль и покинул армию.

Со временем у него закончились вопросы, которые он мог мне задать. Я не знал, что будет во время монтажа, и собирается ли он вообще сверяться с кем-то из других, кто тогда прыгал. Если бы он захотел, он мог бы отредактировать все так, будто бы я являюсь командиром в концлагере. Затем мы подошли к итогам:

Уоллес: Вы когда-нибудь снова вспоминали тот день?

Я: Я вспоминаю о нем постоянно. Каждый раз, когда я беру в руки трость, я вспоминаю о той цене, которую заплатили другие, чтобы генерал выглядел в лучшем свете. Иногда я задумываюсь, что бы произошло, если бы я просто сказал «НЕТ», когда нам приказали лезть в самолеты.

Уоллес: Думаете, это бы изменило ситуацию?

Я: Я не знаю. Может быть. Может быть, меня бы арестовали и отдали бы под трибунал, но с этим я бы справился. Может быть, кто-нибудь еще сказал бы «нет». Если бы отказавшихся было достаточно, может, он бы отменил приказ. Я просто не знаю. Вместо этого мы подчинились, и случилась катастрофа. Если хотите меня в чем-то обвинить, то обвините меня в том, что я позволил личной отваге и чувству долга перекрыть мои обязанности перед теми, кто меня окружал. Вот в чем я на самом деле виновен.

После этого я ушел и полетел домой. Дальше это уже было не в моей власти.