С чистого листа, главы 166-174, Эпилог

— Спасибо, Сьюзи, и прости, ради себя самой, наконец.

— Я дождался щелчка и только потом повесил трубку.

Фрэнк, должно быть, стоял у стола секретаря и ждал, пока я отключусь, потому что буквально через несколько секунд, как я положил трубку, он постучал в дверь и вошёл, не дожидаясь ответа. Я отсутствующе посмотрел на него.

— Сожалею о вашей утрате, мистер президент. — Сказал он мне.

— Фрэнк, я потерял отца тридцать лет назад.

— Тем не менее. Мне отправить консультантов домой, сэр?

— Из-за этого? К чёрту! — Я стоял за столом и направился к двери, но по какой-то причине так и не прошёл дальше дивана. Я просто сел и уставился в стену.

— К чёрту, Фрэнк, отмени встречу. Это лучшая причина прогулять, о какой я когда-либо слышал. — Сознание помутилось на минуту или две, пока я вспоминал былые времена — Фрэнк шёл к столу. В следующий раз, когда я его заметил, он уже сидел напротив меня с парой рюмок и бутылкой Crown Royal, которую я хранил в буфете. Я кивнул, и он наполнил рюмки. Я взял одну и сказал:

— Твоё здоровье! — и только потом вспомнил, что это был любимый тост отца.

— Твоё здоровье! — Ответил Фрэнк. Мы подняли рюмки и осушили их. Я поставил свою, он снова наполнил рюмки, но ни один из нас не стал пить.

— Что случилось, сэр?

Я пожал плечами:

— Возможно, старость. Я не спросил, а Сьюзи не сказала. Уверен, это болезнь Альцгеймера. Она была у отца где-то с 2000-го.

— Ты тоже. — Он не договорил.

Я покачал головой:

— Нет, вряд ли. Старик застелил постель, теперь он может спать в ней, один, как и положено.

— Сэр.

— Сьюзи вылетает. Пусть вышлют для неё G-IV. Они с мужем поедут и со всем разберутся. Почему она хочет это сделать выше моего понимания. Она сменила имя и бежала за полстраны, чтобы оказаться как можно дальше от моей семейки.

— Вы знаете, как всё будет? — Спросил он.

— Ты любопытный ублюдок, Фрэнк, знаешь? — сказал я с полуулыбкой. Потом вздохнул и взял свою рюмку. На этот раз я пригубил, наслаждаясь теплом виски, согревшим горло.

— Возможно, его похоронят в Аркадии. Большинство Бакмэнов похоронены там. Это одна из причин, по которым мы с Мэрилин выбрали участки в долине Дулани, так мы не оскверним фамильное кладбище. — Я отпил ещё виски.

— Иначе фамильные призраки восстанут и вышвырнут нас оттуда!

— Вы будете делать заявление? — В ответ я тяжело посмотрел на него. У него был извиняющийся, но подавленный вид. — Уилл будет спрашивать. Кто-то может узнать и спросить. Мы должны быть готовы.

— Никаких заявлений.

— Сэр?

— Фрэнк, ты меня слышал. Если кто-то спросит, скажи, что это частное дело семьи, и ни я, ни Белый дом, не станем его обсуждать. Если репортёр обнаглеет, просто вышвырни болвана.

Фрэнк вздохнул и кивнул, пригубив своё виски:

— Понимаю. Однако, должен заметить, что это может стать проблемой. С политической точки зрения это выглядит ужасно. Неблагодарный сын и так далее.

— Боже! — Я осушил свою рюмку и налил ещё, подлив и Фрэнку.

— Я неблагодарный сын? Мой отец отказался от меня и даже не снизошёл до того, чтобы сказать мне об этом! Тебя не беспокоит, что я узнал об этом только годы спустя, во время юридической тяжбы после убийства брата? Он отказался от меня по указанию моей матери, психованная сука! Ты знал, что она купила нож, на который напоролся мой брат, и одолжила ему свою машину, чтобы он преследовал нас?

— Не знаю, что сказать, мистер президент. Даже представить не могу.

— Хочешь узнать безумную подробность? У меня много лет были штатные психологи и никто из них ни разу не встречался со мной, не говорил ни со мной, ни с моей семьёй, объясняя мой успех. Это сверхкомпенсация, я пытаюсь заслужить одобрение отца, а когда не получается, я стараюсь сделать ещё больше.

Хочешь знать одну забавную вещь? С детства я знал, что моя семья считает меня неудачником. Я знал это всю свою жизнь. Единственное, чего я хотел от своего отца, это разрешение уйти! — сказал я Фрэнку. Я просто размышлял вслух: Ты когда-нибудь был в детёнышах-скаутах или бойскаутах?

— Да, сэр, в обеих организациях.

Я кивнул:

— Помнишь первый поход с ночёвкой, как все маленькие мальчики были напуганы или скучали по дому?

Он кивнул и улыбнулся:

— Я был одним из них. Ты это преодолеваешь, а потом всё превращается в большое приключение.

— Точно — однако в первый раз ты скучаешь по дому. Дома чувствуешь себя в безопасности, защищённым, там тебя любят и заботятся о тебе. А теперь информация к размышлению. Я никогда не скучал по дому, даже чуть-чуть. Для меня дом не был ничем таким. Всего лишь дом, здание, в котором я жил.

Фрэнк только сидел и кивал. Что он мог мне сказать, в конце-то концов? Я задумался над этим и добавил:

— Если придётся что-то говорить, просто скажи, что это семейное дело, и президент требует уважения к частной жизни семьи Бакмэн. Конечно, им будет наплевать. Просто наблюдай. В церкви и на кладбище будут репортёры и камеры, надеющиеся заснять моё прибытие и фейерверк, когда я встречусь со своей семьёй после долгой разлуки.