С чистого листа, главы 166-174, Эпилог

Я думал, что на этом все, но на лице Джона играла улыбка, и я подумал, что же он затеял. После того, как я закончил говорить, он вернулся к подиуму и объявил:

— Карл Бакмэн — не единственный, кого мы хотим сегодня поздравить. Вскоре после выборов, когда президент Бакмэн начал планировать свою отставку, почти все в Западном крыле начали делать ставки на то, когда же ему станет скучно и он решит вернуться к работе. Мы и в самом деле сделали ставки, и вместе с сегодняшним заявлением мы можем официально объявить победителя! — он достал из своего пиджака конверт и поднял его вверх. — И со сроком в десять недель и шесть дней побеждает Элисон Карвер!

Когда зал взорвался хохотом, я только закатил глаза и хлопнул себя по лбу. Элисон была одной из младших секретарей в министерстве по связи, и, должно быть, она ожидала в коридоре. Я услышал громкое «Вууу-хуу!», она вбежала в зал и Джон со смехом вручил ей конверт.

Я вернулся к подиуму, бросил на Элисон сердитый взгляд, как и подобало, и погрозил ей пальцем, отчего она расхохоталась и потом убежала в сторону, чтобы поздороваться с Мэрилин.

— Я поражен, просто поражен тем, что тут занимаются спорами! — сказал я в микрофон.

Затем мне пришлось ответить на несколько вопросов обо всем этом.

Знал ли я о споре?

— Да.

Знала ли миссис Бакмэн о споре?

— Да.

Какую ставку сделала она? На это я ответил озадаченным взглядом и повернулся в сторону Мэрилин. Она сообщила:

— Восемь недель, — чего никто не услышал, так что мне пришлось повторить это в микрофон.

На этом мы и закончили. Мы направились обратно по коридору, и я обнял Элисон на прощание. Я знал, что хоть мое публичное назначение в качестве специального представителя и не попадет тем вечером в новости, но зато там точно окажутся пари Белого Дома!

Специальный представитель обо всем докладывает лично президенту. Это не то, что делают обычные послы. Технически, «особый и уполномоченный» посол является прямым представителем своего главы, но в реальности все немного иначе. На самом деле послы докладывают вверх по вертикали подчинения до генерального секретаря. Президент может взаимодействовать с ними напрямую, но это сопряжено с риском разозлить его генерального секретаря, и обычно наличие вертикали подчинения имеет свою причину. Я сам связывался со своими послами напрямую всего дважды — первый раз с Бисмарком Майриком во время спасательной операции в Монровии, и затем уже с несколькими нашими послами во время Курдской войны, и даже тогда это было сделано в присутствии генерального секретаря или с ним на конференц-звонке. С другой стороны, у меня не было подобных запретов, когда я общался со специальными представителями, и Бисмарк Майрик не был единственным таким, когда я назначил его специальным представителем в Курдистане и Турции.

Работа специального представителя до чудесного неопределенна. В это могло входить все, чего мог захотеть президент. Моим делом было бы просто приезжать в указанный регион, общаться с различными лидерами, которых я уже знал, совещаться с ними, Конди и местными послами, и предоставить частный повод для обсуждения между президентом МакКейном и местными. В частном порядке он хотел, чтобы я прикрывал там все и убедился, что все детишки ведут себя хорошо. Как бы я это делал — он бы оставил решать мне, конечно, в пределах разумного. Я понял его посыл. Если все срабатывает — то он будет хорошо выглядеть, но если все станет дерьмово, то он обвинит в этом меня. В течение недели я бы совершил свою первую поездку.

Когда я покинул пост, то решил обновить свой самолёт. С 1990-го года я пользовался G- IV, и несмотря на то, что он обслуживался с любовью, он точно уже становится староват. Мне нужен был новый самолёт, и что-то крупнее, быстрее, и с большей дальностью полета. Я буквально обменял его на новенький Гольфстрим 650 — новейшую модель почтенного реактивного самолёта. Он летал на почти, черт побери, скорости звука на семь тысяч километров, неся на борту полторы дюжины человек, и считался Кадиллаком среди частных самолётов. Теперь же, будучи специальным представителем, если я не хотел лететь на государственном самолёте, то у меня был личный, который был даже лучше.

(Технически, самолёты принадлежали «Исполнительному Прокату» — прокатной компании, частью которой владела Бакмэн Групп. Поскольку я лично вложил большую часть средств и обладал первичным правом полетов, по всем требованиям и целям это был мой самолёт.)

Я провел остаток недели в приготовлениях к поездке и проработке «Проекта Американского Влияния». Одним из дел, которым нам нужно было заняться — это найти каких-нибудь работников в штат и докторов наук и магистров бизнес- администрирования для проведения исследований и изучений. Моим предложением было найти не слишком занятых ученых, которые бы не отказались от денег на исследования.