С думой о Родине

Иван Ильич воспринял мое мнение как-то болезненно, единодушия по этому сравнительно простому вопросу у нас сразу не выявилось. Но потом, когда мы обстоятельно поговорили, точки зрения наши сблизились, вывод был общий: злоупотреблять изданием приказов не следует. Однако важнее было то, что мы как-то ближе познакомились, я больше узнал характер нового командарма, особенности его стиля.

Кстати сказать, пример живого руководства войсками нам показывал Военный совет фронта. Командующий фронтом генерал-полковник Черняховский и член Военного совета Макаров часто бывали в войсках армии, встречались не только с командирами, но и с бойцами.

Помню, в середине июня мы с Людниковым сопровождали их в поездке на передовые позиции полков 5-го гвардейского корпуса. Беседы с воинами проходили оживленно, сердечно. Командующий фронтом отмечал хорошую подготовку частей к боям, высокий наступательный дух личного состава. Весть о пребывании Черняховского и Макарова на передовой, характер их бесед с гвардейцами дошли и до других соединений армии. И хотя о сроках начала наступления и боевых задачах, которые предстояло решать, знал в это время еще ограниченный круг лиц даже из числа командиров, бойцы почувствовали, что решающие события наступят скоро.

Во исполнение приказа командующего фронтом командарм уже принял свое решение, поставил задачи корпусам.

Левофланговому 5-му гвардейскому корпусу (17, 19, 91-я гвардейские дивизии) с 28-й гвардейской танковой бригадой и частями усиления предстояло прорвать оборону гитлеровцев и, наступая в направлении Замосточье, Гнездиловичи, перерезать железную дорогу Витебск — Орша, соединиться с наступавшими с севера частями 43-й армии, во взаимодействии с ними уничтожить витебскую группировку противника. Для развития успеха гвардейцев в глубине обороны противника вводился армейский резерв — 164-я и 251-я стрелковые дивизии.

На правом фланге войск армии 84-й стрелковый корпус должен был силами 158-й дивизии активно оборонять занимаемый им рубеж, а частями 262-й дивизии участвовать в прорыве обороны гитлеровцев и в действиях по их окружению.

Разумеется, противостоявший войскам армии многоопытный противник не мог не знать, что рано или поздно мы будем наступать, даже, как стало известно позднее, заметил какие-то конкретные признаки подготовки наших частей к нанесению удара. Но он не смог раскрыть группировку войск армии, сроки и главное направление их наступательных действий. Фашистские штабы были дезориентированы тем, что буквально до последних дней на нашей стороне сохранялась видимость, будто войска пока что продолжают совершенствовать оборону, наступать не собираются. К примеру, в печати и устных выступлениях только об обороне и говорилось.

Обороне витебского выступа гитлеровское командование придавало особое значение. Он был объявлен укрепленным плацдармом, действовавшему здесь 53-му армейскому корпусу приказывалось оборонять его до последнего патрона. Командир корпуса генерал от инфантерии Гольвитцер, назначенный комендантом Витебска, лично Гитлером был лишен права отдать приказ об отступлении, не говоря уж о сдаче этого района. Как стало известно, 12 и 13 июня в корпусе находился командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал Буш, снова подтвердивший установки Гитлера. Это означало, что перед нами стоял противник, готовый сражаться о упорством смертников.

Немалым препятствием для наших войск в полосе наступления оставалась река Лучеса, хотя в ее верховье в весенних боях был захвачен небольшой плацдарм. Глинистые высокие берега этой небольшой речки приходилось принимать в расчет — заранее готовить личный состав к их преодолению, выделять силы для захвата мостов и т. д.

Между прочим, на это обстоятельство обратил внимание представитель Ставки Маршал Советского Союза А. М. Василевский, незадолго до наступления прибывший в нашу армию.

Заслушав доклад генерала Людникова о готовности войск армии и мой доклад о их политико-моральном состоянии, маршал дал в числе других указание серьезно подготовиться к форсированию Лучесы. Он подчеркнул, что от этого будет зависеть темп наступления, который, в свою очередь, во многом решит судьбу операции.

После указания А. М. Василевского были приняты дополнительные меры, чтобы обучить солдат стремительно преодолевать такую водную преграду, как Лучеса, благо что речек в нашем тылу было достаточно, а лето стояло сухое. Уже в самом начале операции мы убедились, насколько целесообразными оказались эти меры.

Глубокий смысл заключался и в словах маршала Василевского относительно особого значения темпа предстоящего наступления. Дело в том, что, держа в своих руках инициативу, войска армии в минувшие месяцы лишили противника возможности достаточно эшелонировать свою оборону. Наша разведка точно установила, что основные пехотные силы гитлеровцев располагаются на оборонительном рубеже глубиной до трех километров. Если удастся быстро преодолеть эту зону, то резко снизятся потери, быстрее будут решены задача дня и последующие задачи армии в наступлении.