«С французской книжкою в руках…». Статьи об истории литературы и практике перевода

Добавлю, что я не из тех людей, которые критикуют ради удовольствия говорить или писать. Если недуг кажется мне неизлечимым, я о нем не говорю. Что же касается неучтивости, царящей среди молодых людей в 1832 году, я не боюсь изобразить все ее странные проявления и гибельные последствия, потому что она не что иное, как мода, порожденная скукой, в массе же своей французы любого звания и достатка, если они имеют постоянное занятие и обязаны кормить семью, ведут себя учтиво и ежедневно совершенствуют это искусство в себе самих и в людях, их окружающих. Итак, я хотел напомнить только одно: неучтивость порождается эгоизмом, а эгоизм есть порок, гибельный для всякого общества.

Я с тем большей легкостью осмелился высказать эту истину и изобразить смешные черты, изъяны и заблуждения юношества в 1832 году, что сегодня, когда от следующего года прошла всего половина, почти все эти фантастические литературные и политические сумасбродства до такой степени утратили власть над умами, что очень скоро от них, пожалуй, не останется никаких следов, способных подтвердить справедливость моих наблюдений.

О ПОЭТИКЕ ПУТЕШЕСТВИЙ И СЕВИЛЬЕ В 1831 ГОДУ «ИСПАНИЯ ПРИ ФЕРДИНАНДЕ VII» АСТОЛЬФА ДЕ КЮСТИНА

У предлагаемого материала две цели; первая очевидная – предстать в сборнике, посвященном юбилею Всеволода Евгеньевича Багно, «в чем-то испанском». Вторая чуть менее очевидная, но в общем тоже лежащая на поверхности: напомнить русскоязычным читателям, что французский писатель Астольф де Кюстин (1790–1857), хоть и известен в России, да, пожалуй, и во всем мире прежде всего благодаря своей «России в 1839 году» (1843), оставил и другие любопытные сочинения, в частности, выпустил две книги путевых заметок, из которых первая (1830) была посвящена Швейцарии, Италии и Англии, а вторая (1838) – Испании. В 2007 году я перевела несколько фрагментов из книги об Англии и закончила вступительную заметку к этому переводу словами: «о чем бы ни писал Кюстин: о светской жизни или о природе, о промышленности или о религии – он всегда остается умным, хотя порой и весьма привередливым наблюдателем, к чьим суждениям стоит прислушаться» [Кюстин 2007: 220].

Оценка эта в той же степени подходит и к книге «Испания при Фердинанде VII» – столь же пространной (четыре толстых тома), что и «Россия в 1839 году», и построенной тоже в форме писем. В «Испании» так же ярко, как и в других путевых заметках Кюстина, выразилась его манера: описания «с натуры», полные мелких бытовых, точно подмеченных деталей, он сочетает с историко-религиозно-философскими рассуждениями, которые зачастую противоречат одно другому, причем автор это сознает, подчеркивает и даже причисляет такой способ изложения к своим достоинствам.

Книга Кюстина об Испании вышла в 1838 году (тома 1–2 объявлены в Bibliographie de la France 3 февраля, тома 3–4 – 12 мая), а путешествовал он по этой стране в марте – августе 1831 года (от Байонны через Бургос, Мадрид, Толедо, Кордову, Севилью, Кадис, Гибралтар и Танжер он добрался до Гренады, а оттуда двинулся в обратный путь). В предисловии Кюстин объясняет семилетнюю паузу между поездкой и книгой с поражающей, хотя, пожалуй, не лишенной кокетства откровенностью:

Письма эти были написаны шесть лет назад. Сказать, что именно помешало мне до сего дня выдать их в свет, – значит сделать признание, болезненное для самолюбия; однако мы стыдимся порока лишь до тех пор, пока питаем надежду от него избавиться. Лишь только мы убеждаемся, что неисправимы, как возводим порок в систему, и самолюбие получает наконец возможность гордиться недугом, который разум не смог исцелить. Итак, я имею бесстыдство объявить, что потерял шесть лет из‐за лени [Custine 1838: 1, 3; далее ссылки на это издание даются в тексте с указанием тома и страницы].

Признание смелое, но не вполне правдивое: на самом деле Кюстин довольно быстро записал свои впечатления, но в 1833 году король Фердинанд VII умер, в Испании началась гражданская война за престол, обстоятельства изменились, и это по видимости лишило книгу актуальности. Поэтому, когда Кюстин все-таки стал готовить ее к изданию, он специально подчеркнул в названии, что описывает мир, ушедший в прошлое: не просто «Испания», но «Испания при Фердинанде VII».