С Корниловским конным

Возвращаясь в свои сотни «виц-урядниками» — их положение, до переименования в младшие урядники, было немного ложным. Дело в том, что в сотнях все казаки, кто позже прибыл в полк, старших себя называли на «Вы» и по имени и отчеству. «Нашивочников», т. е. начальствующих лиц, начиная с приказного, все казаки, независимо от старшинства, называли только на «Вы» и по имени и отчеству. По имени и отчеству называли и взводных урядников. Но к вахмистрам и подхорунжим — обращались по их званию, так как эти лица в сотне считались «недосягаемыми». И вот для новых «виц-урядников», которые были летами и годами прихода в полк младше многих и которых старые казаки, до учебной команды, «цукали», цукали не зло, а по-казачьи «пидтягувалы» по службе, — теперь роли как бы менялись. Но прославленное казачье братство всегда брало верх, и все входило постепенно в нормальную казачью стезю.

Весной 1910 г. в 4-ю сотню 1-го Екатеринодарского кошевого атамана Чепеги полк вернулись наши вице-урядники. Всегда занятые в учебной команде, всегда подтянутые, всегда «ходившие по ниточке» у строгого подъесаула Давыдова — здесь им как будто было и скучно, и нечего делать. После вечерней зари они выходили на песни в бешметах и при кинжалах. Ходили быстрым неслышным шагом в мягких чевяках на дратвяных подошвах. В свободное время кувыркались на гимнастических снарядах. Безделье их словно мучило. И вот, к подобным «выць-урядныкам», в 1-м Полтавском полку в 1912 г., попал и Стадник, чтобы «утру-сытъ домашни галушкы и варэныкы»... И они их утрусили.

Отклики

«В Вашей брошюре № 3 перечислены потери в офицерском составе Корниловского конного полка и назван прапорщик Шевченко, убитый 15 октября 1918 г. у хутора Абдурахманова. По распоряжению атамана Таманского отдела мне лично пришлось принять гроб с его останками и перевезти в его и мою родную станицу Староджерлиев-скую, в 5 верстах от станицы Полтавской, где на главной площади он и был похоронен со всеми полагающимися воинскими почестями.

Имею от своих станичников новой эмиграции сведения, что при захвате красными власти, после нашего отступления —- первое, что сделали они, это уничтожили памятник-крест, выкопали останки покойного и выбросили в сорные ямы за станицей, в глинищах.

Есаул А. Земляной».

При подавлении красными восстания казаков Кавказского полкового округа в марте 1918 г. — ими были расстреляны следующие видные старики Кавказской станицы: Ловя-гин, Диденко, Елисеев, Наумов, Севостьянов, Чаплыгин.

По занятии белыми войсками станицы Кавказской — все они были извлечены из общей могилы и похоронены на кладбище. В память первых мучеников за казачество станица поставила большой деревянный крест на церковной площади. И вот, когда красные ворвались в станицу в самых последних числах февраля 1920 г., то первым долгом они уничтожили этот крест.

После этого же восстания в станице Тифлисской было расстреляно 34 казака I -го Кавказского полка Великой войны, вернувшихся из конного отряда восставших во главе с младшим урядником Кольцовым. При белых — станица поставила на их общей могиле «Белый Памятник». 2 или 3 марта 1920 г. 2-й Кубанский конный корпус оставил станицу Тифлисскую, и красные, войдя в станицу, сразу же уничтожили его.

Несомненно, так было и в других местах на Кубани.

ТЕТРАДЬ СЕДЬМАЯ

Зачисление в постоянные списки полка

В селе Петровском Корниловский полк простоял несколько дней, по очереди, между полками дивизии ведя разведку и сторожевое охранение. Конечно, лошади не расседлывались, и все полки были всегда в полной боевой готовности. Мы с Бабиевым, в крестьянской хате, при полном вооружении, сидя за столом, почти всегда в папахах, — говорили...

— Ты не знаешь ли, как это делается для зачисления в постоянные списки полка старших офицеров, давшие заслугу полку? — спросил он.

— Это решает полное собрание общества офицеров полка под председательством старшего среди них в чине, подписывается всеми офицерами полка, представляется командиру полка, и тот уже отправляет его на утверждение по команде. Раньше самому Императору, через Военное министерство, а теперь — на имя войскового атамана, — ответил я ему и добавил: — А что?

— Да, видишь ли, — как-то смущенно продолжает он. — Полковник Науменко, бывший командир полка, выхлопотавший перед генералом Деникиным, чтобы его 1-й Кубанский полк назывался «Корниловским», отозван для работы в Раде, и надо же его отблагодарить за это... я думал, что это делается властью командира полка, т. е. мной, но, оказывается, совсем иначе. Согласятся ли на это офицеры?

— Не сомневаюсь,.— ответил ему.

— Ну, так вот что: ты как старший в чине собери офицеров, расскажи им, внуши и добавь, что этого я хочу.