С любовью, Я

Единственное, что меня искренне порадовало в совместной поездке — это места в бизнес-классе. Адам посадил меня аккурат за собой. Так, чтобы общаться с Робином мне было максимально некомфортно.

Да и пожалуйста, фыркнула я, устраиваясь поудобнее и закидывая голову, чтобы как следует поразмыслить над странным предложением Рина. Боялся он Адама Холла или реакции матери было не так уж важно, главное то, что его страх плавно передавался мне. А уж слова о том, что Адам страшный человек и вовсе не вдохновляли на дальнейшее общение.

И пусть я снова потеряю друга, но лучше так, чем быть преданной.

Мне повезло. Меня посчитали безвредной, а потому и Рин, и его долбаный менеджер задрыхли. И спали крепко, если судить по спокойному дыханию и пульсу. До посадки оставалось всего ничего, когда я подсела к креслу Адама и убедившись, что меня никто не видит, протянула руку к его шее.

— Внимание, пассажирам! Наш самолёт заходит на посадку. Просьба…

Дальше я не стала слушать, так как был риск упустить драгоценные секунды.

Сердце глухо стукнуло, к горлу подступила тошнота. Страшно было проворачивать такое со взрослым мужчиной, у которого была возможность посадить меня за причинение лёгкого вреда здоровью. Но план Робина был полон дыр, так как им обоим не составило бы труда поймать меня прежде, чем я успею выйти за пределы аэропорта.

Заметив шевеление на соседнем с Адамом кресле, я быстро нажала ему на сонную артерию и просунула руку внутрь пиджака. Если уж он и спрятал карту, то только там, ибо других мест для хранения я не нашла.

Забрав своё имущество, я начала тормошить менеджера, старательно приводя его в чувство. Но он почему-то не просыпался. Сердце зашлось от испуга.

Неужели опять?!

Он пробыл без сознания меньше минуты, этого времени слишком мало, чтобы причинить здоровью существенный ущерб.

Я обошла кресло и похлопала Рина по плечу:

— Робин! Робин, проснись! Да проснись же ты!

— Девушка, вернитесь на место, — потребовала стюардесса. — Во время посадки вставать запрещено.

— Здесь человеку плохо! — в панике ответила я, показывая проснувшемуся Робину на Адама.

— Адам? — Рин повернулся к менеджеру и снял у того повязку с глаз. — Эй, Адам! Хорош шутить, придурок.

Господи, только не снова. Я схватилась за голову и даже не заметила, когда между мной и креслом менеджера оказалась стюардесса.

— Вы его дочь? — спросила девушка, очевидно обращаясь ко мне.

— Нет.

— Тогда… жена?

— Я похожа на жену этого дядьки?! Глупее вопроса не нашлось?!

— Успокойся. — Робин отстегнулся и проводил меня до кресла. — Она просто делает свою работу. Между вами что-то произошло? — шёпотом спросил он.

— Нет.

— Ладно. В любом случае, как договаривались. Когда самолёт сядет — выходи первой, я сам со всем разберусь.

— Вы ведь вместе летите, да? — Стюардесса смотрела на Робина. — Присмотрите, пожалуйста, я пока доложу капитану о внештатной ситуации. Будьте готовы проехать в госпиталь после приземления.

— Да, конечно, — кивнул Рин, возвращаясь к себе.

Приземления я ждала едва ли не больше, чем выпускного. Хотелось как можно быстрее исчезнуть из поля зрения этих двоих. Если Адам успел проснуться к тому времени, как я приложила руку к его обмороку, то он наверняка сообщит о подозрениях в полицию или тому же Робину. Но вот будут ли искать меня, чтобы стребовать оплату медицинских счетов, я не знала. И рисковать не собиралась.

Вообще вся эта ситуация смахивала на дешёвую постановку, но не верить собственным глазам я тоже не могла. Поэтому совет Робина восприняла буквально и едва нам разрешили выходить — бросилась вперёд, позабыв даже попрощаться.

Первым делом отправилась в туалет, чтобы привести себя в порядок. Бежать ещё быстрее смысла не было, так как Рин был занят здоровьем менеджера, а документы и вещи я успела забрать.

В целом, прямо сейчас можно было бы выдохнуть.

Я умылась холодной водой и рассмотрев себя в зеркале, истерично рассмеялась. Оказывается, за время жизни с Робином я сильно похудела, и если бы не затравленный взгляд, меня бы легко назвали симпатичной. Типичной, нормальной, не страхолюдиной. Вечные синяки под глазами скрыл загар, исчезли прыщики, что долгие годы не давали покоя матери. А вынужденная диета пошла на пользу не только лицу, но и телу — футболка и шорты висели мешком.

Я сбросила много, очень много лишнего веса. Я почти стала прежней.

Интересно, увидев меня такой, смог бы Джоэл повторить те жестокие слова?..

Глава 8

Прогулка по городу навевала воспоминания.

Солнечный, тёплый и такой родной Элэй. Хотелось завернуться в воздух, наполненный густым ароматом улиц, или сесть под зонтик со стаканом кофе, чтобы пролистать новостную ленту или лайкнуть новую фотку Нэнс.

В какой-то момент мне дико захотелось вернуться. Сбросить маску, избавиться от чужого имени, в общем, сделать так, чтобы в любимом городе появилась Я, а не замухрышка Диана Джонс.