С любовью, Я

Тейлор Фурье никогда не изменяет своим принципам.

Я оглянулась, чтобы убедиться в отсутствии нежелательных наблюдателей, потом осторожно повернула ключ в замке и затаив дыхание, толкнула дверь.

Прихожая встретила километровым слоем пыли. Здесь не убирались, сюда не заходили и вообще, едва ли кому-нибудь приходила в голову светлая мысль посещать место преступления.

Глава 9

Тишина. Мрачная, таинственная, располагающая к ночным посиделкам со страшными рассказами.

Дом полнился воспоминаниями и не до конца исчезнувшими запахами прошлого, так как уезжали мы второпях, просто консервируя то, что было. Эти запахи заключали меня в кокон, мешали дышать и оставляли на кончике языка вязкую слизь и металлический привкус шестилетней выдержки.

Я встала посреди коридора, посмотрела на свежеоставленный отпечаток ноги и улыбнулась. Я выросла. Выросли мои ноги, способные унести прочь оттуда, где плохо; выросли мои руки, когда-то исправно служившие в качестве инструмента. И выросло моё сердце, сумевшее простить само себя.

Хотя… У меня и выбора-то особого не было. Не прости я себя — не смогла бы не то, что жить, я бы заново дышать не научилась.

Ключ устроился на привычном крючке, будто и не было их долгой разлуки. Я глубоко вдохнула, задержала дыхание и открыла первую от входа дверь, где под белым погребальным пологом спал мёртвым сном мой рояль.

На месте пушистого ковра, испачканного когда-то алыми брызгами, зияла пустота. Стол, служивший долгие годы школьной партой, был завален пустыми банками и бутылками. Мать тогда пила не просыхая несколько дней.

Да, точно. Мы уезжали впопыхах, после череды допросов и бесед с психологами и психотерапевтами. Именно тогда Тейлор Фурье помог мне как отец, в первый и последний раз. Он добился того, что расследование спустили на тормозах, но нам всё же пришлось покинуть Лос-Анджелес.

Да уж. Я осторожно коснулась белой ткани и отдёрнула руку, как будто она могла причинить мне боль.

Не думала, что когда-нибудь вновь сюда вернусь.

Сумка уже давно висела на сгибе локтя, неприятно оттягивая руку. Я перевесила ремешок повыше и пошла в сторону выхода. Прочь от прошлого, от инструмента и от высохшей слезами славы.

Когда я закрыла дверь в комнату, телефон вновь завибрировал, и на экране высветился всё тот же незнакомый номер.

Настойчивый неизвестный держал звонок до конца, нервируя и пугая сильнее, чем вид пустого пола в гостиной.

Я задержала дыхание, на всякий случай сосчитала до десяти и сдвинула плашку.

— Слушаю.

— Наконец-то, — выдохнул знакомый голос. — Ты убежала так быстро, что я даже не успел спросить адрес.

— Рин? — Я поставила сумку с ноутбуком на пол и прислонилась спиной к стене. — Чего звонишь?

— Как это чего? Мы до сих пор не разрешили ту некрасивую ситуацию с Адамом. Я бы хотел принести извинения. Давай встретимся где-нибудь? Могу приехать к тебе.

— Ко мне? — Я прикусила губу и усмехнулась, стараясь не смотреть на большое настенное фото напротив, где маленькая звезда Джослин Фурье принимала положенную ей награду. — Не надо ко мне, Робин. Я бы хотела держаться подальше от твоего менеджера и всего, что может мне навредить.

— Навредить? — Голос друга звучал печально. Но я была бы не я, если бы сходу поверила тому, кто считался звездой мелодрам. — Ди, ты же меня знаешь, я никогда…

— Ты нет, — довольно сухо перебила я. — Но твоё окружение запросто. Рин, ты же женишься через две недели. Твоя жизнь изменится раз и навсегда, и для меня в ней места уже не будет. И, честно говоря, я бы не хотела это менять.

— Н-но Диана…

— Послушай. Давай говорить откровенно. Мы с тобой жили бок о бок в течение полутора месяцев, пережили небольшое приключение по дороге до Лос-Анджелеса. И сейчас самое время принять то, что дальше наши пути пойдут в разные стороны. Ты — известный актёр, любимец публики и будущий муж Кары. Я — простая девчонка, сбежавшая из семьи, чтобы не выходить замуж за человека, который меня ненавидит. Просто потому, что не хочу жить всю жизнь, как мой бедный отец.

Тут я, конечно, знатно приврала. Мать ненавидеть отчима стала не сразу. Только, когда поняла, что будущее, нарисованное слишком богатой фантазией, никогда не сбудется. Вот тогда это началось.

Но для яркого примера наших отношений с Джоэлом, такой картинки было вполне достаточно.

Но Робин отчего-то посчитал моё откровение неполным. После паузы, взятой на обдумывание ответа, он шумно выдохнул в динамик и спросил:

— Ты ведь любишь его, да?

— Что?

— Ты любишь Джоэла. Поэтому тебе не хочется выходить замуж при таких условиях. Тебе больно.

— Да, — не стала я врать. А какой смысл, если он всё равно догадался? — Я люблю его. До тошноты люблю. Люблю так сильно, что даже желаю счастья с той, кто ему действительно нравится. Это всё, что ты хотел услышать?

— Прости. Я не знал.

— Но захотел узнать. Ты посчитал, что имеешь на это право. Я посчитала так же. Рин, давай закончим этот бессмысленный разговор.

— Ты ведь не придёшь на свадьбу, да? — с грустью спросил он.

— Не приду, даже если пригласишь.