С мечтой о Риме

Что обычно сопутствует зрелым обществам, замедлился рост численности населения империи, в то время как к ее границам все чаще подходили толпы соплеменников из Северной и Центральной Европы, сорванных со своего места обитания лишь богу ведомыми событиями на востоке. Чем больше неприятностей на рубежах, тем сильнее нужна армия. Ее численность удвоилась до 600 тысяч человек – но жалованье войскам приходилось платить из прежней налоговой базы.

Результатом стала инфляция. В середине I века содержание серебра в сестерции соответствовало 97 процентам его номинала. В 250 году оно упало до 40 процентов, а в 270-м составляло лишь 4 процента. Харизматическая римская монета обесценивалась, это же происходило и с человеком, чье изображение и надпись когда-то были существенно связаны с ее стоимостью, – с императором.

Когда Август придумал свою должность, он прошел через изощренную рутину уклонения от почестей, притворяясь, что был обычным гражданином. В действительности его власть была верховной. Его решение отказаться от восьмого консульства и «восстановить республику» было фиктивным самоумалением человека, ставшего неоспариваемым правителем мира, с чем римляне соглашались всем сердцем. А при наличии такого влияния зачем нужны внешние атрибуты власти?

Но с течением времени наследникам Августа становилось все труднее соответствовать заданному им примеру. Август умер в почтенном возрасте семидесяти пяти лет на руках своей жены, определив порядок наследования и обустроив империю, которая должна была выдержать испытание веками. Но во второй половине III века верховные полномочия оспаривались дюжиной солдатских императоров и прочих претендентов, многих из которых ждала нелепая и постыдная кончина.

В 260 году император Валериан был захвачен в плен персидским царем Шапуром I и провел остаток своей жизни, служа подножкой царю царей. Валериан становился на четвереньки, когда перс хотел использовать спину пленника как скамейку, чтобы сесть на лошадь. В конце концов Шапур пожалел римлянина, убил его, содрал кожу и сделал из нее чучело, которое выставил на всеобщее обозрение в персидском храме. Трудно представить, чтобы такое могло усилить уважение, питаемое к культу императора.

Кризис требовал радикального решения, и в 293 году Диоклетиан установил «тетрархию», или власть четырех, империя была разделена между двумя «августами», которым помогали два «цезаря». Рим перестал быть административной столицей империи, и с четырьмя соправителями, находящимися в непрестанном движении, стабильность восстановилась – но за это была заплачена высокая цена.

Был нанесен огромный ущерб центральной, объединяющей концепции римского императора, и, в отличие от Августа, Диоклетиан и его преемники стали требовать, чтобы к ним относились с преувеличенной почтительностью. Когда Август был императором, он настолько не беспокоился о собственной безопасности, что один из его друзей, которого проносили рядом на паланкине, выпрыгнул к нему с ножом – только чтобы показать, какому риску подвергался император.

В начале II века, как нам говорят, люди подступали к императору Траяну religiose – благоговейно. В середине правления династии Антонинов, пришедшейся на середину II века, появившегося императора охраняли разнообразные привратники и silentarii (которые должны были добиться соблюдения тишины окружающими). Диоклетиан сделал последний шаг, потребовав, чтобы перед ним падали ниц, что греки называли словом προσκύνησις.

Вот на такие отчаянные меры он пошел, чтобы восстановить авторитет императора, сходным образом он прибег к совершенному безумию для восстановления стоимости денег. Проявив ту же степень экономической безграмотности, что и правительство Хита в 1970-х годах, Диоклетиан в 301 году попытался установить контроль над ценами, предписав своим указом предельные цены на широкий перечень товаров и угрожая лавочникам смертной казнью, если они попросят более установленного количества за фунт печенки или секстарий оливкового масла.

Разумеется, это обернулось катастрофой. Торговцы отказывались продавать по ценам, затребованным императором, они не выпускали товары на рынок – и цены поднялись еще выше. А количество бюрократов, необходимых для принуждения к соблюдению подобных безрассудных мер, непрерывно росло. К IV веку число магистратов высокого ранга, управлявших всей империей, возросло со 150 до 30 тысяч. Амбициозные родители при рождении детей заносили их имена в соответствующие списки, чтобы они могли стать бюрократами в будущем, а увеличение количества чиновников влекло уменьшение поступающих налогов, потому что одним из преимуществ занимаемой государственной должности было освобождение от их уплаты. В начале V века в Риме было 6 тысяч должностей, заслуживающих сенаторского статуса.

В первый раз Рим был поражен склерозом, который мы так часто наблюдаем в современных европейских экономиках, когда бюрократия разрастается настолько, что ее главной заботой становится собственное увековечивание.