С нами или без нас: Естественная история будущего

Крысы не относятся к числу тех групп организмов, которые демонстрируют в городских пространствах появление новых видов. Их поколения по сравнению с койотами сменяются быстрее, а переселяются они медленнее, хотя, конечно, в последнем отношении им далеко до улиток. Тем не менее мой друг и коллега Джейсон Мунши-Саут в недавних исследованиях показал, что отдельные городские популяции серых крыс в некоторых регионах уже сейчас диверсифицируются, накапливая отличия друг от друга – почти наверняка в зависимости от особенностей своих городов, специфики климата, доступной пищи и прочих частностей{34}. Это работает не только для крыс одного вида из населенных пунктов, разделенных огромными расстояниями, – скажем, из новозеландского Веллингтона и американского Нью-Йорка, – но и для крыс из разных городов, расположенных в одной и той же местности. Мунши-Саут недавно продемонстрировал, что популяции серых крыс Нью-Йорка являются близкими родственниками, но они не выказывают почти никаких признаков скрещивания с серыми крысами из близлежащих городов. Более того, крысы на одном краю Манхэттена, похоже, постепенно обособляются от крыс, обитающих на другом его краю. Серые крысы не склонны питаться, размножаться или жить в Среднем Манхэттене – вероятно, из-за того, что там плотность населения ниже, чем в остальных частях острова, а следовательно, меньше и пищи, которую местные жители хоть и невольно, но щедро предоставляют. Как бы то ни было, с крысиной точки зрения, Средний Манхэттен подобен суровому морю, раскинувшемуся между двумя гостеприимными островами. Аналогичным образом серые крысы в разных районах Нового Орлеана изолированы друг от друга водными преградами, что также подталкивает их к дивергенции. Наконец, в Ванкувере серых крыс, обитающих в разных частях города, разделили автомобильные магистрали, пересечь которые очень непросто. Если нынешние паттерны скрещивания и перемещения сохранятся, то в каждом мегаполисе постепенно появится свой уникальный вид серых крыс, приспособившийся к местным условиям, – своеобразный элемент портрета города{35}.

Домовые мыши, расселившиеся по всему миру вместе с людьми, диверсифицировались во множество видов и еще больше разновидностей. На сегодняшний день они разнятся лишь в мелочах; пока еще ни один не стал кардинально отличаться от прочих – но дайте им время. Феномен межгородской диверсификации менее изучен в отношении комнатных мух, но похоже, что и эти насекомые в разных регионах Северной Америки адаптируются к различным местным условиям. По моим предположениям, похожая диверсификация затрагивает и виды меньших размеров, но ею на сегодняшний момент никто не занимается. Мы слепы к переменам, происходящим вокруг нас.

Чем сильнее города начинают отличаться от окружающих их сред обитания, тем больше они напоминают острова. Сказанное касается не только эволюции новых видов, но и новых свойств этих видов. Как я уже отмечал, одна из общих черт, присущих островным видам, – это утрата способности легко распространяться, из-за которой островные птицы могут потерять умение летать. На далеком острове птица или семечко, слишком оторвавшиеся от дома, скорее всего, окажутся в океане, а не в благоприятной среде. Вполне можно ожидать, что виды, обитающие на городских островах, со временем тоже утратят способность к перемещению – по крайней мере, в тех ситуациях, где условия вблизи благоприятнее, чем условия вдали. Некоторые городские популяции такого растения, как скерда[7], уже проявляют тенденцию меньше вкладываться в распространение собственных семян, чем это делают их сельские родственники{36}. Они стараются держаться поближе к дому. Виды, расставшиеся со способностью распространяться с одного обособленного участка пригодной для них среды на другой такой же участок, еще более склонны к диверсификации в новые виды, которые будут особенными в каждом городе, в каждом хозяйстве или даже на каждом мусороперерабатывающем заводе.