S-T-I-K-S. Маугли

Саныч стал медитировать. Пока его тащили по неровной дороге, он этого сделать не мог. Сейчас, в состоянии покоя, он постарался уйти вовнутрь себя и направить энергию на лечение ран.

«Как неосмотрительно, – пожурил он сам себя. – Не спешить надо было… или наоборот?..» Мысли постепенно ушли. Освобожденное от суеты сознание потянулось к теплому шару энергии внутри него. В районе живота огонь разгорался и, послушный его воле, стал перетекать на ягодицы и ноги. Они начали гореть, а боль – гаснуть. Когда вернулась Валерьянка, он уже мог лежать на боку и смотрел на стену.

– Смешно, – бросив изрезанный осколками рюкзак, произнесла Валерьянка, хотя в ее голосе слышалась одна усталость.

– Что смешного? – спросил Саныч.

– Ты лежишь задницей к выходу и сверкаешь ягодицами.

– Как ягодицами? – воскликнул Саныч и зашарил рукой по заду. – Точно, голые ягодицы, а почему?

– По кочану. Я вырезала ножницами зад шорт и трусов. Не снимать же тебе трусы и шорты, да еще в лесу. Что люди подумают?

Саныч помолчал, но все же не выдержал и спросил:

– Какие люди? Ты видела людей?

– Нет, не видела, но мало ли…

Она села и стала расстегивать рюкзак. Просто вывалила содержимое на пол перед собой и включила налобный светодиодный фонарь. В сарае царил полумрак, и тусклый свет проникал через замызганные узкие оконца вверху у потолка.

– Надо же, твоя трубка цела! – удивилась Валерьянка.

– Уже не надо, – ответил Саныч, – я выпил живца. Жрать хочу.

– И зачем я ходила за твоим рюкзаком? – разозлилась Валерьянка. – Что за выходки, Маугли?

– Не сердись, девочка, – виновато произнес Саныч. – Я не знал, что восстановление пойдет так быстро. Виноват. Исправлюсь.

– Ладно, проехали, – успокоилась она. Как всякая кавказская женщина, она быстро вспыхивала гневом и так же быстро успокаивалась.

Перебирая вещи Саныча, ворчала:

– Белье и сменная одежда посечены. Сам посмотришь, что можно надеть. Кружка и котелок дырявые, в рыбе осколки. Выплюнешь. Тебе не привыкать жрать с костями. Банка с протеином тоже дырявая, но порошок можно пересыпать в пакет. Соки вытекли, так что рюкзак можно выбросить. Тушенка норм. Лапша «Роллтон» в труху.

– Рыбу дай, – жадно попросил Саныч.

Валерьянка протянула ему пакет с копченым судаком. Поставила на пол бензиновую горелку «Шмель» и разожгла ее. Поставила в котелке греть воду для кофе. Она смотрела, как Саныч вгрызся в рыбу. Почти рыча, жевал с костями и только периодически, обсосав, выплевывал осколки. Съев всю рыбу меньше чем за минуту, он попросил:

– Сделай мне протеиновый коктейль.

Валерьянка молча развела коктейль и протянула ему свою кружку.

– Тут есть что надеть, – произнесла она. – Если не побрезгуешь…

– А что там? – отставив кружку, спросил Саныч.

– Тела людей… гражданских…

– Где?

– В соседнем сарае, свежие…

Саныч посмотрел на нее долгим взглядом.

– Выпотрошенные? – спросил он. Валерьянка потемнела лицом, кивнула и опустила глаза. – Муры, значит. Их машины, – прошептал он и отложил кружку. – До утра полежу, а завтра пойду посмотрю.

Он лег на живот и закрыл глаза.

– Маугли, – тихо позвала Валерьянка Саныча.

– Что?

– Ты посмотри вокруг.

– Уже просканировал. Пока опасности не чувствую, – ответил Саныч.

– Не чувствуешь или ее нет? – уточнила она.

Саныч помедлил с ответом, вздохнул и произнес:

– Пока я ориентируюсь на чувства. Давления нет ни с какой стороны. Я посплю, а ночью буду дежурить.

– Хорошо, – согласилась она.

С темнотой, наступившей в сарае, Саныч резко открыл глаза. Он проснулся и почувствовал, что мелкие ранки зажили, а на ягодице рана почти затянулась. Валерьянка сидела у стены с опущенной головой и спала. Саныч осторожно встал со своего места, и напарница встрепенулась.

– Ты куда? – растерянно спросила она.

– По двору пройдусь и малую нужду справлю.

– Сходи в дальний угол, не надо уходить, – попросила она. – Я боюсь.

– Не бойся, – ответил Саныч. – Мне надо. Ложись спать, я буду дежурить.

Он взял ее винтовку и вышел из сарая. Саныч прихрамывал на левую ногу и старался тяжесть тела переносить на правую. Он включил налобный фонарик и направился в соседний сарай.