С точки зрения Ганнибала. Пунические войны

В этот момент к Ганнибалу явился «посланник» из Сагунта по имени Алкон. Тот действовал на свой страх и риск, его никто не наделял полномочиями посла. По неизвестной причине — возможно, начитавшись «Илиады», — он решил, что личная просьба и искренние слезы окажут влияние на сурового полководца. Когда этого не произошло, Алкон просто превратился в перебежчика. Впрочем, Ганнибал назвал условия, на которых он даст Сагунту мир, но условия эти были просто ужасными: жителям сохранят жизнь, если они уйдут из города с одной сменой одежды и поселятся там, где им укажут.

Тогда функции переговорщика взял на себя некий ибериец по имени Алорк. Он служил в войсках Ганнибала, однако вызвался «помирить» враждующие стороны.

Ганнибалу, должно быть, стало любопытно, как он это сделает, поэтому он отпустил Алорка и наблюдал, как тот подходит к сагунтийцам и отдает им свое оружие.

Алорк сказал, что хоть условия сдачи, выдвинутые Ганнибалом, и тяжелы, но «душа человека покоряется там, где все средства к сопротивлению истощены». Алорк шел по городу, окруженный толпой, однако власти Сагунта решили выслушать посланника наедине, без участия широких масс общественности.

Алорк указал сагунтийцам на то, что римляне к ним на помощь не пришли и что средства к сопротивлению истощены практически все. Стены рушатся, продовольствия нет. Ганнибал победил в любом случае. Но сейчас еще не поздно попытаться сохранить свою жизнь — последнее, что осталось. Положим, карфагенянин забирает у сагунтийцев их город. Так этот город так или иначе уже принадлежит ему. Не лучше ли сосредоточиться на позитивном и думать, что Ганнибал оставляет побежденным, нежели скорбеть о том, что он у побежденных забирает?.. И так далее.

Пока велись все эти разговоры, толпа стягивалась к тому месту, где находился Алорк с городскими правителями. Люди пытались услышать, о чем идет речь.

И тем не менее власти Сагунта приняли решение не сдаваться ни за что! Поэтому они развели огромный костер и начали бросать в него ценности и все то, что Ганнибал намеревался у них забрать в качестве добычи. Некоторые горожане сами бросились в этот костер...

* * *

В то время как происходили вышеописанные трагические события, карфагеняне наконец развалили остатки стен Сагунта и вошли в город. Предложение Ганнибала о сдаче утратило свою силу. Был отдан приказ убивать всех взрослых граждан. Сагунтийцы с женами и детьми запирались в домах, поджигали собственные жилища и сгорали там вместе с домочадцами. Другие с оружием в руках бросались на врага и погибали в бою. Несмотря на то что часть города сгорела и знатные горожане побросали в костер свои сокровища, в руки карфагенян попала несметная добыча. Часть ее была отослана в Карфаген, часть роздана воинам; все остались очень довольны.

Падение Сагунта на самом деле осталось в памяти римлян как настоящая катастрофа, и даже спустя пять столетий Блаженный Августин — христианский святой!— в книге «О Граде Божием» вспоминает о нем. Августин направляет свою речь в первую очередь против римских богов, которые ничего не сделали для Сагунта. Языческие божества, говорит отец Церкви, — это просто идолы, предрассудки, которым не должно поклоняться, — и приводит пример из хорошо известной всем истории:

«Из всех бедствий Второй Пунической войны не было ни одного заслужившего более сожаления и жалоб, чем гибель Сагунта. Этот испанский город, весьма дружественный римскому народу, был разрушен за то, что хранил этому народу верность. Ибо Ганнибал, разорвав заключенный с римлянами договор, искал повод побудить их к войне. С этой целью он нагло подверг осаде Сагунт. Когда до Рима дошли об этом слухи, были отправлены к Ганнибалу послы, чтобы убедить его снять осаду. Не удостоенные вниманием, послы направились в Карфаген и жаловались там на нарушение договора; но, не добившись ничего, возвратились в Рим.

Пока все это тянулось, несчастный город... был разрушен карфагенянами на восьмом или девятом месяце осады. Ужасно читать о его гибели, а еще ужаснее описывать ее...

И что же, проявили как-нибудь себя в этом случае их боги, обжоры и плуты, с жадностью домогающиеся жертвенного тука и дурачащие людей, помрачая их умы мнимыми откровениями в ложных гаданиях? Что сделали они, помогли ли чем-либо наиболее дружественному к римскому народу городу, не дали погибнуть ему, когда он погибал вследствие своей верности? Они же сами присутствовали, несомненно, в качестве посредников, когда он вступал в союз с Римской республикой, заключив с нею договор... Если эти самые боги навели потом бурей и молниями ужас на Ганнибала, когда он был вблизи римских стен, и заставили его отойти, то нечто подобное им следовало сделать и тогда, с самого начала.