С волками жить

— Так мы и нет, — добродушно ответила Аманда. — Кому кофе?

— Вообще-то, — пошутил Дрейк, — мы привезли вам с собой эти гигантские стручки, которые нашли в лесу… [120]

— Ты же себе тело не изувечила каким-нибудь экзотическим обычаем, правда, Аманда?

— Покажи ей татуировку, — подначил Дрейк.

— Нет, не может быть!

Коупленды рассмеялись.

— Ох, господи, — сказала Джейс, — теперь я уже думаю, что вы способны почти на что угодно.

— Знаете, — проговорил Брендон, — вовсе не нужно переться на другой край света, чтобы вам органы проткнули. На бульваре Санта-Моника есть лавочка, где это делают — мужчинам или женщинам, тридцать дубов за дырку.

— А ты это откуда знаешь? — спросила Джейс.

Ее муж пожал плечами.

— Ухо востро держу.

— Один мир, одна культура, — провозгласил Дрейк.

— И подумать только, — сказала Джейс, — вы пережили этот изматывающий поход по чернейшему Борнео, а вернулись как раз к худшему землетрясению за много лет.

— Да, — сказала Аманда. — Мы в продуктовом были, и я подумала, что у меня запоздалая реакция на наше путешествие, полное нервное расстройство.

— У меня оно случилось, еще пока мы там были, — сказал Дрейк.

— Да, это правда, и припадок еще не кончился. Видели б вы его в «Вонсе».

После многих недель выживания в Мире Джунглей они обнаружили нелепость, внутренне присущую современному американскому супермаркету, его несусветности вызывали в каждом из них полоумное, заразное, безудержное головокружение. Еще на середине первого прохода между стеллажами они уже бессистемно стаскивали товар с полок, совали абсурдные аляповатые упаковки друг другу в одержимые лица.

— Картофельная соломка! — вопила Аманда. — В вакуумной упаковке! — И — хрясь! — банка отправлялась в корзину.

— Сырные шарики, — отвечал Дрейк. — Без холестерина! — Тресь!

Они были непослушными детьми в конфетном разгуле. Понятие ублажения — вот умора-то. Чем более обработан продукт, чем меньше его питательная ценность, тем сильнее развлекались они, тем острее в нем нуждались. Они быстро наполнили две тележки старой доброй американской мусорной жрачкой, и за ними не весьма вкрадчиво уже следовал помощник управляющего, которого все это отнюдь не развлекало: его сияющая лысина, решил Дрейк, сослужит потрясным дополнением к современному виду их гостиной, на каминной доске, быть может, где-нибудь между лазерными часами и ручной гранатой из мыльного камня, — и тут пол вдруг обратился в «Джелл-О», и со стеллажа молочных продуктов посыпались пакеты молока.

— Я не могла шевельнуться, — сказала Аманда. — Люди кричали, бежали к двери, я не могла пошевелиться. Думала, у меня пружина лопнула.

— Люстры качались, — продолжал Дрейк, — потолочная плитка отскакивала у нас от голов, у наших ног взрывались банки с соленьями, я думал — сейчас мне конец.

— А мы в постели спали, — сказала Джейс, — и я все никак не могла понять, чего это Брендон меня все трясет и трясет.

— А я уже вскочил и мчался к дверям.

— Славный парень, а? Героический джентльмен.

— «Землетрясение! — заорал я. — Ходу!» Ты же знаешь, что делать, Джейс. Я и решил, что ты от меня не отстаешь.

— Еще одно такое, — объявила Джейс, — и я переезжаю в Орегон.

— То же самое ты говорила после предыдущего.

— А что ты вообще станешь делать в Орегоне? — спросила Аманда. — От свежего воздуха тебя затошнит, деревья тебя напугают, а с людьми тебе будет скучно.

— Она дело говорит, Джейс, — сказал Брендон. — Своего права по рождению не избежишь. Ты дитя загрязнения и предпринимательства. Сама же знаешь, больше нигде ты не будешь счастлива.

Джейс отхлебнула настойки на оленьем пенисе, на миг забыв, что это она пьет.

— Но я тут несчастна, — сказала она.

— Нет, счастлива, — произнес Брендон, — только думаешь, что несчастна. Мы же все тут счастливы, правда, Дрейк?

— Мегасчастливы!

— Дай-ка мне взглянуть на бутылку, — потребовала Джейс. — А эта штука не так уж и плоха.

— Папенька все равно б нам никогда не позволил переехать, — сказал Брендон. — Выпустить принцессу из поля зрения? Вряд ли. У него есть виды на свою младшенькую наследницу.

— На тебя у него тоже есть виды, не так ли? — спросил Дрейк.

— Надеюсь, приятель, я искренне на это надеюсь.

Тщательно изучив этикетку, Джейс подняла бутылку к свету, пристально вглядываясь в ее неясные глубины.

— Это что — как мескаль, только вместо червяка на дне бутылки нужно глотать что-то другое?

— Если оно там, детка, я знаю, мы можем рассчитывать на то, что ты его найдешь.

— Брендон! — резко произнесла Аманда.

Джейс налила себе еще.

— Ой, да ну его. Он просто ревнует, потому что, пока вас не было, мне дали еще одну роль.

— Джейс, это же чудесно, — сказала Аманда, бросив взгляд на Дрейка через стол.

— Ничего особенного. Переделка «На последнем дыхании»[121]. Очень маленькая роль, ребята, и я подчеркиваю слово «маленькая».

— А «Орион»[122] разве уже не снял переделку? — спросил Дрейк.

— Конечно, — ответил Брендон, — и мы и дальше будем его переснимать, пока не получится правильно.