Сад нашей памяти

К дневнику Оливии она так больше в этот день и не притронулась. Либби понадобилось ответить на три заявки от будущих невест, разослать им бизнес-предложения, прайсы и разную попутную информацию. Она знала, что из этой троицы ей в лучшем случае отзвонится только одна – и то совсем не факт, что это закончится договором. Добиваться успеха в подобном бизнесе – по крайней мере, на этом этапе ее карьеры – означало постоянную готовность к работе.

Просмотрев электронную почту, ленты новостей, объявления о летних распродажах с 50 %-ной скидкой, Либби вновь оглянулась на дневник. Часы пробили пять, и в животе у нее с готовностью заурчало.

– Я не хочу пока с тобой общаться, Оливия. Только не сейчас.

Поднявшись из-за рабочего стола, Либби пошла на кухню. Угощения с ужина Элайны так и стояли в холодильнике нетронутыми. Еще с детских пор Либби с привередливостью относилась к остаткам ужина. Мама очень любила эти остатки блюд, уверяя, что на следующий день их вкус делается даже лучше. Но Либби была иного мнения. Раз с трапезой покончено – значит, покончено.

Любимым запасным вариантом для нее всегда была пиццерия в центре города. Осенью, навещая отца в больнице, Либби несколько раз туда заглядывала. Количество углеводов, конечно, там зашкаливало, и при мысли о количестве содержащегося жира хотелось плакать. Но, господи, как это было восхитительно! И сегодня, решила Либби, пусть ей будет так же хорошо! Быть может, она даже сможет забыть хоть ненадолго об Элайне. В конце концов, в любой ситуации должна быть какая-то светлая сторона.

Готовая с радостью упорхнуть из этого тихого пустынного дома, Либби подхватила сумочку и решила пройтись пешком. До центра было меньше мили, а погода выдалась приятно теплой, без лишней влажности. Такая приятная пора, знала она, продлится недолго, и лето вовсю вступит в свои права.

Проходя мимо бывшего универсального магазина, Либби увидела через витринное окно Сьерру с каким-то мужчиной в джинсах, в синей футболке с надписью «Ремонт и реконструкция» и в рабочих ботинках. Нетрудно было догадаться, что это и есть тот самый знакомый подрядчик. Либби постучала в окно, и Сьерра поманила ее ладонью внутрь.

Сьерра вовсю улыбалась, подрядчик же хранил серьезность. У него на лице было написано: «Время – деньги», – что в принципе пришлось Либби по душе.

– Я на минутку. Иду есть пиццу. Может, тебе что принести?

– Нет, спасибо. Мама что-то сегодня готовит. Вот, Либби, рада познакомить тебя с Джоном Стейплтоном. Он подрядчик по ремонту здания.

В голосе Сьерры Либби уловила еле скрытое волнение, которое, как она понимала, больше объяснялось скорой реализацией проекта, нежели самим подрядчиком Джоном.

Либби подошла ближе и пожала Джону руку:

– Приятно познакомиться. Ну что, работы выше крыши?

– Все не так плохо, как мне показалось поначалу. Предстоит кое-какая работа по фундаменту, но в целом здание в неплохой форме.

– Радостно слышать. И как, в два месяца уложитесь?

– Будет готово, скажем, к концу лета или к началу осени, – сказал навскидку Джон.

– Было бы замечательно! – обрадовалась Сьерра.

– Ну ладно, не буду вам мешать работать, – сказала Либби. – Я ужасно проголодалась. Сьерра, звякни, если что-нибудь нужно для тебя прихватить.

– Непременно.

Выйдя из старого здания, Либби подумала, что лучше всего ей обычно удается все начинать. До сей поры, что бы она ни предпринимала в своей жизни, не продолжалось дольше пяти лет – включая ее брак, карьеру медсестры, попытки стать матерью. Интересно, как долго продержится в ней интерес к бывшему магазину или к Блюстоуну вообще?

Подходя к пиццерии, Либби заставила себя отбросить прочь все тревоги и заботы и просто насладиться восхитительной пиццей с пепперони. Она толкнула входную дверь, с удовольствием потянув носом запахи жареных томатов, орегано и горячего сыра. Пиццерия являлась извечным пристанищем для старшеклассников Блюстоуна, которые хотели произвести впечатление на своих подружек попытками раздобыть пива. Здесь, как и во всех маленьких городках, все друг с другом были знакомы и знали, когда и у кого день рождения.

За стойкой оказалась девушка лет примерно восемнадцати. Волосы у нее были светло-пепельными, с тонкими фиолетовыми прядями, и убраны назад в хвост. Приветливо улыбнувшись, она достала два меню и посмотрела мимо Либби, ища взглядом других участников трапезы.

– Я одна, – тут же сказала Либби. – Так что прибор на одного.

Она испытала даже гордость, когда эти слова не застряли комком у нее в глотке. Да, в ее жизни имелись некоторые провалы, но она вполне сумела их преодолеть.

Девушка вышла из-за стойки, и Либби тут же увидела ее изрядно округлившийся живот, который, судя по всему, соответствовал последнему триместру.

– А я вас знаю, – сказала девица. – Вы – дочь доктора МакКензи.

– Совершенно верно.

– Он лечил меня в детстве. И я так надеялась – еще когда только узнала, что у меня кто-то родится, – что и у моего малыша будет тот же педиатр. Даже не представляла, что он так серьезно болен.

– Он никому об этом не рассказывал.