Сага о Кае Лютом

Время от времени я говорил Рагнвальду, что с отставшими хирдами. Кто успевал добить свою тварь до прихода следующей, спешил вслед за нами. Но им приходилось тяжелее, ведь мы уже всполошили тварей по всем окрестным землям, и хирды невольно ввязывались в новые бои. Дельфиновы воины отделились от нас последними, да и были-то всего лишь за холмом, и даже они сейчас отбивались от трех тварей разом.

Нам нельзя останавливаться, если мы хотим дойти… куда бы то ни было. Похороны, тризны, сжигание тел и рытье могил — всё отбрасывалось на потом. То самое потом, которого могло и не быть.

— Ярл Аке! — выдохнул я вскоре. — Он убит. От его дружины осталось меньше половины.

И вряд ли они смогут одолеть ту тварь. Откуда она только вылезла?

Рагнвальд по сравнению со мной был глух и слеп, так что я перехватил бразды и повел херлид. Его остатки.

Фродр и Живодер знали, куда надо идти. Гейр показывал лучший путь, предупреждая, что нас может ждать впереди. Стиг с дружинниками проверял дорогу, а Стюрбьёрн со своими воинами прикрывал наши спины.

Небольшая передышка от тварей больше пугала, чем радовала. Скорее всего, здесь, как и на Кабаньем острове, выжили лишь самые сильные и самые скрытные. Может, по ночам из-под земли вылезают всяческие черви, деревья с усыпляющим соком и еще Скирир знает что! Потому мы спешили. Спешили, пока все Бездновы отродья на острове не узнали, что мы тут.

Где-то на самом краю Коршунова дара мелькнула чуждая рунная сила, не из стаи. Мелькнула и почти сразу бросилась в нашу сторону.

— Тварь! — по привычке крикнул полусарап, хотя уже вся стая почуяла это.

За этот миг рунная сила промчалась уже половину пути меж нами. Еще рывок. Еще. Всего за один прыжок тварь оказалась посередине херлида. Когда-то, видать, это был матерый олень с раскидистыми рогами, сейчас же рога удлинились, их отростки переплелись в панцирь, закрывающий спину и морду твари, копыта разрослись, оковывая лапы в костяные латы, из вытянутой широкой пасти торчали вовсе не оленьи клыки.

Чье-то копье бессильно ударилось о костяной панцирь и упало. Живодер едва вывернулся из-под щелкнувшей пасти и отскочил назад. Острый рог чуть не полоснул Фродра по лицу, я едва успел отдернуть его и зашвырнуть себе за спину. Все ли здешние твари такие безумные? Неужто эта не учуяла нашего числа и рун? Страха во мне не было даже с кончик иглы. Наоборот — я возрадовался. Слишком давно я не дрался во всю силу, слишком долго слышал отголоски чужих боев и не мог встать рядом со своими волками. Да я дары от новой огромной стаи толком не испытал на собственной шкуре! Благодарю, Скирир, что прислал эту тварь прямиком ко мне!

А тварь не стояла на месте. Она яро набросилась на пса, что был справа от меня, щелкнула здоровенными клыками, тот присел, вбил копье под нижнюю челюсть. Что-то хрустнуло. Мощное копыто ударило пса в грудину, и тот отлетел на несколько шагов. Тварь прыгнула к нему, вбивая лапы глубоко в землю, но Квигульв тупым концом копья отбросил пса еще дальше и в то же время ударил наконечником по твариной морде.

— Ноги! Спутайте ей ноги! — крикнул Дометий.

Я поднял копье, шагнул к твари и застыл. Приближались новые рунные силы, все выше хельта. Две, четыре, пять…

Стиг, Стюрбьёрн и Дометий тут же кинулись перестраивать людей, готовясь встретить тварей, пока Квигульв вместе с несколькими ульверами бился с рогатым исчадьем, удерживая ее на месте.

— Кай, уводи своих волков, — сказал Рагнвальд. — Дойди до самой Бездны. Может, твой слепец увидит, как ее убить.

— Поздно, — шепнул я.

Из дымки выходили огромные уродливые твари, одна другой страшнее. Многошеее и многоглазое ползло на толстом брюхе. Перебирая тонкими лапами, вышла уже знакомая черная тварь, что может раскрывать пасти и вылуплять конечности, где ей вздумается. Яростно рычал зеленоватый меховой мешок. Покачиваясь на десятках ломких ног, невозмутимо шло странное чудовище, закованное в толстые бурые пластины. И последней показалась меж верхушками деревьев скрюченная шея со щупальцами — та самая тварь, что отравляет всё живое, превращая в Бездново войско.

Я невольно ухмыльнулся. Мы оставляли хирд за хирдом, дружину за дружиной позади себя, проскальзывая меж тварями, теперь же пришел наш черед. Нельзя отсидеться за чужими спинами!

Вокруг меня встали три десятка ульверов, отправленные Дометием, и я перехватил их нити. Теперь они не под фагром, а подо мной. И какие это были ульверы! Самые первые, еще Альриковы, Толстяк с Трехруким и осиротевшие львята. Псов и живичей Дометий оставил себе вместе с клетусовцами.

Мы побежали к черной твари, которую били уже дважды. Чем быстрее мы с ней расправимся, тем скорее поможем другим. Я с разбегу вогнал копье в бултыхающийся мешок, зная, что сердца могут быть где угодно, и вряд ли я попаду в одно из них. Одновременно со мной ударили и ульверы. Тварь завизжала так, что аж зубы заломило, и Квигульв врезал ей древком, как будто оплеуху отвесил. Мешок раззявил дыру и перехватил оружие так, что Синезуб не мог его выдернуть. Прежние твари не были столь быстры!

— Назад!