Сага о Кае Лютом

Хоть его и называют богом-корабелом, Нарл не только следит за драккарами и кноррами, но и владеет всеми морскими просторами, или, может, не всеми, а только нашими, северными, ведь в других краях есть свои боги. А значит, по его велению вздымаются бури и рождаются шторма. Море изменчиво, неукротимо и капризно. Если на суше встретишь врага, можешь либо убить его, либо убежать. А что делать, если столкнешься с ним в море?

Я всегда боялся умереть в воде. Почему-то мне не хотелось после смерти идти на Нарлов корабль и грести до скончания времен. Лучше уж быть в дружине Фомрира! И хуже всего в такой смерти, что никто не расскажет родителям и жене, что я погиб, ведь море редко забирает лишь одну жизнь с судна, чаще оно глотает драккар целиком вместе со всеми хирдманами.

Резкий хлопок паруса пробудил меня от дум. Что-то слишком много их, этих дум, появилось в последние дни.

«Лебедь» шла, чуть приотстав и сбоку. «Сокол» привычно поскрипывал, подскакивая на мелких упругих волнах, гнулся и дышал, будто живой.

— Чую тварь! — выкрикнул Коршун, перегнувшись за борт так, словно хотел уткнуться в воду носом. — Хельт или выше! Идет с запада.

Я приподнялся и осмотрел водную гладь. Вот-вот должны были показаться острова. Лучше встретить тварь там. Затем передал кормило Рыси, а сам взлетел на вершину мачты и оттуда разглядел небольшое пятнышко поодаль. Остров! Или крупная скала. Вмиг слетел вниз, забрал кормило и повел драккар туда.

— На вёсла! — взревел я. — Во всю мощь!

Под парусом редко гребли, особенно когда ветер так крепок, но я не хотел рисковать ни кораблями, ни людьми.

На «Лебеди» тоже вытащили вёсла почти одновременно с нами. Там хельтов было поменьше, ну так и корабль тоже полегче. Была бы у ладьи мачта повыше да парус пошире, так она бы не отставала от нашего драккара.

— Вроде мимо идет, — снова крикнул Коршун. — Не к нам.

Я промолчал. Мимо или нет, лучше уж быть подальше. А вдруг она чует хуже Коршуна? Вдруг она передумает?

И гребцы изо всех сил налегали на весла, подталкивая и без того скорый бег корабля, от чего «Сокол» уже не просто подпрыгивал, а подлетал на волнах. Живичи, впервые вышедшие в море, крепко ухватились за борта, чтоб ненароком не выпасть, и бормотали что-то на своем языке.

Раздался треск. Один из гребцов вытащил из уключины обломок весла, выбранился и швырнул его в воду.

На миг показалось, будто я тоже слышу рунную силу в море. Она двигалась поодаль от нас и в противоположную сторону. Вскоре мы пройдем вровень и потом разойдемся.

Взмах. Другой. Третий.

Тварь осталась позади. Отголоски рунной силы размылись, и я больше не слышал ее. Мы прошли? Я уже хотел сказать, чтоб гребцы убрали весла, но тут…

— Она почуяла нас! — крикнул Коршун. — Идет следом!

— Быстро?

— Почти как мы. Не отстает, но едва ли догоняет.

Я ошибся. Надо было в Раудборге не живичей поднимать по рунам, а Коршуна. Ему всего лишь шаг до хельта, а его дар нужен и важен не меньше боевого.

Остров понемногу приближался, тварь шла следом. Ладья с каждым взмахом вёсел отставала от нас на несколько шагов, а я ничего не мог поделать. Стая? Я вдруг осознал, что дар уже пробудился, вот только когда именно, не знал. Может, с первого же крика Коршуна.

Взмах. Другой. Третий.

Милий не выдержал тряски, свесился за борт и тут же отхватил оплеуху от взметнувшейся волны, окатившей его по пояс.

Только бы не было скал возле берега. Вспороть себе брюхо вдали от поселений, на самом краю Северного моря, не хотелось бы, а живич, что чуял подводные рифы, остался на «Лебеди».

— Убрать парус! — велел я.

До острова оставалось всего ничего. Те хирдманы, что не сидели на веслах, споро подтянули парус. На «Лебеди» делали то же самое.

Взмах. Другой. Третий.

— Вёсла в воду!

Все гребцы разом опустили вёсла и замерли. Драккар сразу же сбавил ход, хотя треснула еще одна рукоять.

— Легче гресть!

«Сокол» пошел легонько и вскоре подошел к берегу вплотную. Хирдманы убрали вёсла, несколько носовых спрыгнули в воду и подтянули драккар ближе к суше, пока не послышался скрип киля по камням. Вскоре подошла «Лебедь».

В паре десятков шагов за кормой взметнулись брызги, мелькнул то ли хвост, то ли ласт твари. Кто-то сунул мне в руки копье, и я приготовился бить, если тварь подойдет ближе. Но та пока держалась поодаль.

— Рун шестнадцать, — тихо сказал Коршун.

Снова плеск. На сей раз взмыла голова на вытянутой шее. Кого-то эта тварь мне напоминала.

— Будто хуорка резвится, — выдохнул кто-то из нордов.

Верно! И впрямь похожа на хуорку, только та рунами похвастать не могла, просто зверь, хоть и вредный.

Простодушный перескочил с ладьи ко мне. Его руки чуток подрагивали после этой гонки.

— Пять вёсел сломали, — тихо сказал он.

— У меня два, — ответил я.

— Чего она не нападает? — послышался слабый голос Милия.

— Мелко! Тут она так повеселиться не сможет.

Мы не раз сталкивались с морскими тварями, которые легко выползали на берег, но, видать, так умели не все.

Бездново дитя металось из стороны в сторону, но ближе не подплывало. Чуяло мясо и руны, а взять не могло!