Сага о розах. Книга первая

– Шесть дней? – заполнил вопросом сделанную собеседником паузу Ортольд.

– Да, видите ли, на утро после юбилея я получил в подарок от Его высокопреосвященства редкое дозволение воспользоваться порталом, что доступен только для высших санов Церкви или особо значимых дел. А потому в полдень, немногим позже, чем моя нога переступила порог нашего святого Собора, сразу оказался в Альтграде. И прибыл бы в Омьград раньше, но решил позволить себе небольшую слабину и устроил скромный отдых.

А вот это вызывало зависть. И нет, не каникулы градоправителя, а то, что самому Ортольду путешествовать через портал никто пока что не дозволял.

– Так вот, я вернулся в Омьград и, узнав, что свитка покамест не было, начал по трижды в день справляться о том, появилось всё-таки послание для мистера ван Крауда или нет, – продолжил объяснять господин Риверди. – Всё дело в том, что я хорошо его знаю. И пусть он в последние годы не самый приятный собеседник, я очень желал вручить ему свиток лично.

– Но мне он сказал, что вы передали ему известие только на словах.

– Да, верно. Столкнувшись с ним лицо к лицу, я не сдержался и сообщил новости. В конце концов, когда по окончании празднества моего дня рождения гости покинули меня, я всё ещё был преисполнен гордости за встречу с Его величеством Агнием и написал своей супруге, а также всем близким друзьям, о том, как прошла церемония награждения. Конечно, добавил я и пару строк о том, какая радость ожидает мистера ван Крауда. И хотя, чтобы сохранить немного интриги, я не написал, какую именно из его дочерей определил ритуал, к моменту моего возвращения об этом судачил весь город. Мне очень повезло, что сам мистер ван Крауд ещё не был в курсе.

– Очень повезло, – не сдержался от иронии Ортольд и содрогнулся – сколько же слухов господин Риверди разнесёт об его визите?

– Поэтому меня всерьёз встревожило, что Хранители Неба прибыли, а свиток… а свиток всё ещё нет. Более того, пусть имя мисс Омико я открыл только супруге, но, как оказалось, в невесты определили младшую из дочерей мистера ван Крауда. Это было так необычно, что я решил сказать жене, что разыграл её. И после предпочёл помалкивать на эту тему.

Из уст такого болтуна подобное прозвучало зловеще.

– А что вы не пьёте, милорд Гилберт? – удивился градоправитель, когда допил свой скотч до дна и потянулся за бутылкой, чтобы разлить напиток по новой.

– Вы настолько прекрасный рассказчик, что я заслушался, – близко к правде ответил Ортольд и сделал глоток. Скотч действительно был отменный. – Но вы остановились на том, что решили перестать разносить слухи. Почему?

– Потому что своему другу я верю больше, чем свиткам Церкви, пиши их хоть сам Святой Отец! А ещё мне было сложно не задуматься, отчего свитки не пришли. Ни для мисс Омико, ни для мисс Сабрины. И поверьте, если бы Его высокопреосвященство не обмолвился, что мне обязательно стоит познакомиться с господином, что будет сопровождать этих Хранителей Неба, то я бы ни за что вам не доверился. Однако он очень положительно отозвался о вас, а узнать в милорде Гилберте господина Грейффа для меня не так сложно.

При этих словах выражение лица господина Максимуса Риверди стало таким серьёзным, что начало соответствовать его должности. Человеку с таким лицом можно было смело вручать ещё одну медаль, а то и орден. Только вдруг оно начало багроветь, а затем толстяк закашлялся. Кровью.

«Скотч отравлен!» – похолодел Ортольд и как можно громче позвал секретаря.

Затем молодой маркиз сунул себе пальцы в рот в намерении опорожнить желудок. Но, как назло, он так и не успел позавтракать, а потому вызвать рвоту не получилось до тех пор, пока он не выпил воды из кувшина. К тому времени тело сковала слабость, а вокруг него вовсю засуетился Гульд. Секретарь тоже старался помочь своему господину, но безрезультатно. Господин Риверди дёргался в предсмертных судорогах.

– Умер, – ошарашенно пробормотал служащий.

– Это всё скотч, – прохрипел Ортольд, и его глаза сосредоточились на чёрном языке градоправителя. Кто-то придумал чрезмерно суровое наказание за излишнюю болтливость.

Затем горло Ортольда сдавило, и он закашлялся. Тоже кровью. Из-за этого его на миг охватила паника, однако недаром он был обучен магии. Мужчина постарался расслабиться и занялся очисткой своего организма с помощью волшебства. И хотя целительство не входило в число его ярких талантов, скорее даже наоборот, на этот раз даже самый строгий учитель по достоинству оценил бы проявленные усилия – ученик сделал всё правильно и… остался жив.

Глава 12

Следователь без сомнений отпустил его, так как секретарь признал, что бутылка аллуэтского скотча принадлежала господину Максимусу Риверди, да и проверка на бродячей псине подтвердила – напиток отравлен. Однако мрачные думы по‑прежнему терзали Ортольда. Что-то здесь было не так. И если бы не вспыхнувшие в нём чувства к Омико, то об этом вряд ли бы кто-то когда-либо узнал.