Читаем Сага об Эм, или постпубертатный анаморфоз (СИ) полностью

Сага об Эм, или постпубертатный анаморфоз (СИ)

Когда Эм вытащили возле невысокого вытянутого здания, на улице было почти так же темно, как в гробу, в котором девушку перевозили. Эми, погруженная в себя, не выказала никакого интереса к стражникам в серебряных одеждах, к коридору, к помещению, в которое ее занесли. Она долго смотрела сквозь незнакомого мальчика лет одиннадцати-двенадцати, устроившегося на полу напротив нее и с любопытством ее разглядывавшего. Не обращала она внимания и на других заключенных, сидевших у стен. Зато, когда чары начали спадать и к Эм начала постепенно возвращаться чувствительность, реальность стала такой болезненной и неотвратимой, что девушка невольно застонала. Бесконечно медленно она опускала руку и ногу, застывшие при беге, на пол, покрытый высохшими листьями, и пытке не было конца.

— Ты кто? — спросил мальчик, когда Эм удалось расслабить тело, и с бирюзовых глаз спала пелена боли.

— Эм, — прохрипела она в ответ.

— Малей.

От стены отделилась женщина, встрепенулась, запричитала и попыталась предотвратить диалог, но мальчик шикнул на нее и отмахнулся. Из-за того, что у обоих были соломенные волосы и сине-зеленые глаза, Эм решила, что женщина — его родственница, и неприятно удивилась его грубости.

— Это… твоя мать? — спросила она, преодолевая першение в горле и хрипоту.

— Уже нет.

— Что? ..

— Ты что, одна из них? Из этих?

Только сейчас Эми обратила внимание на прямоугольный шрам мальчика, заполнявший всю шею.

— Неужели ты… Отверженный? ..

Мальчик скривил губы.

— Мы все тут отверженные. Ты откуда свалилась?

Эми вспомнила несчастного, которого испепелил Дидо. У того на шее шрам был овальный, хотя в общем линии и рисунки внутри него были схожими с линиями в переливающемся шраме мальчика. Оглядев помещение, она обнаружила в углу человека-жердь с ромбовидным лицом и выпуклыми глазами по краям, как у рыбы, шестерых вислоухих человечков, подданных Поведа, одного со ртом на подбородке, двух уродцев на четырех лапах, скрытых одеждами, и с десяток таких, как она и мальчик. Все они сидели по группам — принадлежности, в полной тишине, у всех были прямоугольные шрамы. У всех, кроме его матери.

— Почему… Не круг? .. Печать…

— Ты правда не знаешь? — Эм положительно моргнула. — Такой, как у меня — кормежка риеррванов. Такой, как у нее, — он пренебрежительно ткнул в сторону матери, и та тихо всхлипнула, — на самостоятельную гибель. Это ее из-за меня, чтобы другим неповадно было.

Эм из последнего пояснения поняла, что участь женщины, по их представлениям, была хуже других.

— Ты же ребенок еще… — прошептала Эми с болью в голосе.

— Я не ребенок, — оскорбился Малей и сдвинул брови. — Дед говорил, что мужчина кроется не в возрасте, а в характере.

— За это тебя? ..

Отверженные испуганно зашикали, и Эм ощутила движение за спиной. Мальчик отсел к стене, насупился, посмотрел исподлобья, но стражники не обратили на него внимания, дернули Эм за руки, отчего она глухо и жалобно вскрикнула, и потащили по коридору. Ноги девушки не слушались, волочились по полу, как тряпки, отдавались болью. Надо было бежать, сейчас, пока не поздно, спасти мальчика и остальных, но ей не удавалось даже полноценно поднять голову.

Ее приволокли в небольшую комнату, оставили на кресле. Шаги стихли за звуком закрывающихся дверей. Эм с огромным трудом привела голову в относительно вертикальное положение, увидела перед собой длинный стол, заставленный невиданными приборами и веществами. Тяжелое неприятное предчувствие и воспоминания об опытах, над ней проводимых, сдавили грудь. «Давай, тряпка, — ругалась она на себя, тщетно призывая руки и ноги слушаться, — вставай. Надо идти. Надо…»

К столу подошел щуплый лысый человечек в бордовом платье, зазвенел сосудами.

— Дидо, — радостно выдохнула Эми, и с души у нее словно камень свалился. — Что так долго? .. Помоги… Надо уходить… Не могу встать…

Человечек обернулся, повел мясистым носом, сверкнул глазками. Сходства между ним и Дидо не было никакого. На Эми снова навалилось предчувствие дурного.

— Дидо, значит, — прошелестел человечек и наклонил на бок голову. — Это он дал тебе то, в чем ты одета?

— А ты… Какой по счету? ..

— Мое имя Лако, Восьмой, если хочешь знать. Но тебе это не пригодится.

— Верни… Силы, — выдавила Эм. — Руками помашу…

— Смешно, — отозвался маг, и по голосу было ясно, насколько он безразличен к чему бы то ни было.

— Что со мной… Будет? ..

— Скормят риеррванам, как и остальных, — он вернулся к столу.

— Я… Не сделала ничего… Там был… Черный… Скаур… Это он…

— Ты публично ударила его ногой. Без вариантов.

— Он специально…

— Не имеет значения.

— Его тоже…