Лекс берёт меня за руку и тянет в один из коридоров. Тяжёлые портьеры не дают отблескам света из залы проникать сюда. Блёклый свет красных ламп едва освещает пространство. Мы останавливаемся возле двери с номером пять.
— Нам сюда, лот номер пять.
Шевцов произносит это достаточно громко. Чтобы слышали, кому надо? Но я всё равно чувствую тревогу и упираюсь. Не хочу входить туда.
Но Лексу ничего не стоит просто втолкнуть меня. Попав внутрь, я столбенею. Огромная тёмная кровать с высокими столбами, а над ней… какая-то то ли полка, то ли балка. И на этой балке висят разные приспособления, как для пыток в фильмах о средневековье.
Но я не из лесу приехала, и видела в интернете, знаю, для чего нужны все эти игрушки. Точнее, предполагаю.
— Значит, так ты любишь проводить досуг, — мой голос дрожит. Я знала, что у этого парня тёмная душа, но чтобы в восемнадцать лет пристраститься к подобному?
— А ты сильно удивлена?
Шевцов стоит в своей любимой позе — опёршись о косяк, и внимательно смотрит на меня.
Молчание затягивается. Наверное, нам надо потянуть время, убедив организаторов, что правила вечеринки соблюдены.
— Красивое платье, — Шевцов прерывает тишину. — Тебе идёт.
— Спасибо.
Тишина комнаты давит. Меня словно заперли в клетке со зверем, потому что коктейль из злости и ярости, что полыхает в глазах Лекса, не может не пугать. И он прав. Моя глупость доставила кучу проблем. Да и деньги немалые. Не думаю, что Алексею Виктор выделяет столько на карманные расходы.
Господи, сегодня наш школьный выпускной. Так почему я чувствую себя так, будто повзрослела не на ночь, а на целую жизнь.
— Когда мы сможем уйти?
— Скоро.
За дверью слышны шаги. Шевцов стремительно подходит ко мне и толкает к стене. Мои руки зажаты над головой, а к шее приникли горячие губы. От неожиданности громко вскрикиваю, но это больше похоже на стон. И именно в этот момент дверь резко распахивается.
На пороге стоит Антон и два парня в форме охранников. Троица замирает на пороге, глядя на нас. Внутри меня новой волной поднимается паника, а вот Алексей спокоен.
— Тоха, — говорит он, не отпуская меня. — Третьего не берём. Извини.
Охранники недовольно смотрят на Ермолаенко.
— Я был уверен, что они свалили, — зло шипит парень, но теперь уже бравые парни заняты им, вытаскивая из нашей комнаты. — Руки уберите!
Лекс отпускает меня, когда дверь за непрошенными гостями закрывается. А я так устала. Больше не могу даже нервничать. Я измотана и выжата. Шевцов отходит на несколько шагов, а я оседаю на пол, тону в юбках платья и закрываю глаза.
Глава 62
Я думал, что убью его. Размажу его ёбаную тупую башку по всему сортиру.
— Лекс, хватит! — Демьян отсмаркивает кровавые сопли в раковину, о которую я только что расхуярил ему нос. — Я дебил! Я всё понял! Откуда мне было знать, что вы с Тохой не в ладах? Ты же ничего не говорил.
— Ты, тупое уёбище, выведешь нас отсюда!
— Ты же знаешь, что это невозможно.
— Так придумай!
Делаю шаг в сторону этого недоноска, а он сжимается как тупая курица. Вот уж в ком я ошибся. Макс с Ромычем были правы — Демьян просто крутил меня на бабло, будучи на подсосе у Ермолая.
— Она подписала договор, Лекс.
— А ты в курсе, придурок, что ей нет восемнадцати? Знаешь, что Хоминич с тобой сделает за такую подставу клубу?
Петух бледнеет и оседает прямо за кафельный пол.
— Твою… Ты же говорил, что вы ровесники!
— Дебил. Я говорил, что мы одноклассники. Рожай, чмо, как будешь спасать свой зад. А для этого тебе придётся вытащить нас. И раздобудь мне бабла, потому что Ермолай девчонку мне просто так не уступит.
Выхожу из уборной и иду в зал. Торги уже начались.