Сахара

Выкапывать грузовик из песка значительно труднее, чем легковую машину. Подкладные листы намного тяжелее. Когда они погрузятся в песок, нужно копать, чтобы вытащить их. Количество песка, которое нужно удалить перед колесами, тоже намного больше. Чтобы получить хоть какой-то эффект, нужно хорошенько попотеть. Ты копаешь наклонившись, а солнце палит тебе прямо в затылок и шею, к тому же, что придает всей ситуации дополнительную прелесть, двигатель выключать нельзя, потому что, в результате перегрева, он может попросту не завестись, из-за чего машина застряла бы на аминь. Поэтому выхлопная труба непрерывно плюется дымом прямиком в лицо копающим.

Глаза и горло режет. Без одышки работать просто невозможно, и тогда глубоко вдыхаешь вонючий дым. Ад истинный.

— Урок второй!

Все стоят передо мной по стойке смирно, каждый с вертикально стоящим подкладным листом.

— Видите следы? Они ведут прямо. Как раз этого делать и нельзя. Если чувствуете, что машина может зарыться, сразу же сворачивайте влево или вправо, чтобы найти грунт потверже. Понятно?

Все кивают головами.

— Урок третий. Видите это колесо, и сколько нужно было выкопать, чтобы всунуть подкладной лист: глубже зарыться оно уже не могло бы. Если погружаетесь в песок, газ нажимать нельзя, потому что тогда машина застрянет еще сильнее. Врубились?

Снова сажусь за руль и врубаю скорость. Колоса смещают листы и сминают их, но мне удается проехать добрый метр, прежде чем грузовик снова вязнет. Высунувшись в окно, ору:

— Ну, чего ждете!? Подкладывайте листы!

Все бросаются за работу. Проезжаю еще с пару метров. Вижу в зеркале заднего вида, как они закрутились. Перемещаюсь вперед и чувствую, что грунт уже твердый. Похоже, что слева грунт будет подходящий. Врубаю скорость и прибавляю газу, только не слишком сильно. Метров через сто пятьдесят выезжаю из россыпи. Разворачиваюсь на твердой земле и высаживаюсь.

Все стоят там же, где и стояли раньше. Созываю всех громкими воплями. Они с трудом бегут ко мне. Индеец, вместо того, чтобы нести лист, тащит его по земле и подбегает последний, хотя такой же запыхавшийся.

— Что, задница тяжелая? Урок четвертый: когда чувствуете, что колеса не вязнут, едете дальше, чтобы выехать из опасной зоны. Останавливаетесь только на твердой земле. Помощники могут сесть и потом. Урок пятый…

Все обеспокоенно вслушаются.

— Практическая часть. Джос, твоя очередь.

Тот садится за руль, я рядом, в качестве пассажира, остальные цепляются за что только могут. Увязаем. Высунувшись в окно, руковожу операцией.

— Капоне, твоя очередь.

Тот настолько взволнован, что, вопреки запрету, давит на педаль газа изо всех сил.

— Ебаный в рот!

Капоне пытается извиняться, но пока что не время. Ору на него:

— Если не можешь водить, возвращайся к лопате!

Выкидываю его из грузовика, и теперь каждый садится за руль по очереди. Солнце немилосердно палит, вися себе в зените. Парни из последних сил бегают вокруг грузовика с листами на головах. Проезжаем россыпь вдоль и поперек.

Черномазые прекрасно справляются, что с лопатой, что за рулем. У Джоса с Альбаной получается не хуже. Остальные еле бегают. Силы кончаются.

— Можно напиться?

— Нету у нас воды! Ладно, слушайте дальше.

В очередной раз объясняю им четыре главных принципа выезда из песка.

— Поняли?

— Да, Чарли, поняли.

— Практика. Альбана, твоя очередь.

И снова в россыпь. Машина вязнет, подкладные листы, снова вязнет, листы и бег к грузовику.

— Самюэль. Теперь ты.

К шести часам вечера все уже шатаются на ногах. Когда каждый прошел практическое занятие, собираю всех перед собой.

— Врубились?

— Да, да. Мы все поняли, Чарли.

Рожи у всех багровые, спокойно дышать никто не может. Но присесть не позволяю.

— Джос, четыре принципа?

Тот выпаливает на память.

— Самюэль Граповиц.

Вот этому уже хватит. Он совершенно пурпурный и едва держится на ногах. Свой урок он выдает без какого-либо театра, одним духом и без единой ошибки.

— Хорошо, старик.

Тот возвращается в строй.

— Капоне.

— Я понял, Чарли, заверяю тебя.

— Тогда в грузовик. Посмотрим, чего ты понял.

Ему удается увязнуть, но потом выехать из россыпи. Все остальные пашут: быстро укладывают свои листы. Единственный слабый момент — это малая скорость бега к грузовику с листами на голове. Ору на них, чтобы двигались поскорее.

— Раз, теперь ты.

Теперь маневры выполняются уверенно, без каких-либо колебаний. Ребята действуют механически, совершенно приконченные работой, но ошибок не делают. Наступает ночь.

Следующая тренировка: выезд из песка в темноте.

Принцип тот же самый, только что вокруг машины ничего не видно. Фары освещают площадку перед грузовиком, вот и все. Зато имеется одно достоинство: прохлада. Ору через окно, чтобы ускорить работу. Теперь уже вязнем на собственных следах. На всей россыпи не найдешь девственного местечка.

— Жан-Поль, твоя очередь.

Бег к увязшей машине, лопаты, подкладные листы.

Кое-какой опыт у него имеется, так что удается выехать из россыпи, чтобы снова не увязать. Неплохо, только, если ожидал каких-либо поздравлений, то не дождется.

— Альбана, влезай.