Саладин. Всемогущий султан и победитель крестоносцев

Величие Нур ад-Дина проявилось не в его победоносных военных кампаниях, а в том, что он создал действенную систему управления государством. Но в то же время это нисколько не умаляет его мужества и бесстрашия; это был истинный воин и искусный наездник, всегда готовый встать в первые ряды сражающегося войска. Решение вопросов налогообложения, наделения наследственными земельными наделами воинов-ветеранов и о числе воинов, предоставляемых вассалами по первому требованию правителя, – все это тоже было его заслугой. Однако его возможности дальнейших завоеваний были с самого начала ограничены вследствие имевшего места раздела его отцом Занги своих владений и отчасти завистью его старшего брата в Мосуле. Нур ад-Дин должен был отстроить султанат и обеспечить его безопасность от нападений с востока и запада, прежде чем предпринимать наступательные действия. Именно благодаря этому Иерусалимское королевство обеспечило себе временную безопасность. Первые войны Нур ад-Дина с крестоносцами представляли собой не более чем отдельные набеги. После того как он взял Дамаск (1154) и утвердился во внутренних областях Сирии, все его внимание было поглощено Египтом. Как правило, с франками происходили всего лишь стычки, и латиняне продолжали оставаться рядом на расстоянии вытянутой руки. Нур ад-Дин действительно захватил Харим и Банияс, а на севере он продвинулся до Мараша. Незадолго до своей смерти он готовился предпринять новые походы. Нур ад-Дин прошел через Месопотамию после смерти своего брата в 1170 г., и, хотя он поставил сына брата номинальным владельцем Мосула, вся Джазира и Диярбакыр были на деле под властью Дамаска. Теперь, когда опасность с этой стороны больше не угрожала, и имея большую территорию для набора новых рекрутов в свою армию, Нур ад-Дин намеревался, собрав силы, не дать усилиться Саладину. Но смерть нарушила эти планы. Сопутствовал бы Нур ад-Дину успех, и после возможного низложения Саладина удалось бы ему объединить египетскую и сирийскую армии и, выступив против франков, изгнать их из Святой земли – чисто спекулятивные вопросы. Но можно быть уверенными: христиане меньше опасались осторожной политики Нур ад-Дина, нежели рвения его великого последователя.

После смерти Нур ад-Дина Саладин стал самым могущественным правителем на землях между Багдадом и Карфагеном. Ас-Салих Исмаил, наследник скончавшегося султана, был игрушкой страстей и обстоятельств: ему исполнилось всего лишь 11 лет, и за влияние на него соперничали его опекуны. За владения потомков Занги в Месопотамии боролись различные партии. Похоронный звон по Латинскому королевству прозвучал в июле, когда франки потеряли Амори, и Раймунд Триполийский стал регентом при наследнике короля, Балдуине, подростке 13 лет, пораженном проказой. Два ребенка с окружавшей их кликой завистливых советников не являлись препятствием для властного и решительного правителя, к тому же имевшего поддержку закаленной в боях армии. Чисто личные амбиции побуждали бы любого властителя, будь он на месте Саладина, воспользоваться слабостью своих соседей. Но приписывать ему подобные намерения значило бы совсем не понимать его характера. До тех пор, пока ему самому не стало ясно, что основные интересы сарацин и, прежде всего, мусульманской веры требуют немедленного вторжения, он не решился бы укрепить свою власть за счет того человека, чья сестра была его женой и чей отец был некогда его сеньором и благотворителем. Что касалось Сирии как страны, у Саладина не оставалось другого выхода. Если только он не хотел увидеть, как государство, созданное усилиями Занги и его сына, постепенно распадется на отдельные области, за власть над которыми будут сражаться соперничающие друг с другом эмиры, и даже «неверные». В стране царили раздоры и анархия. Двоюродный брат молодого правителя в Мосуле отказался ему подчиняться и даже захватил Эдессу и другие территории Сирии. Эмир Алеппо враждовал с ближайшим окружением ребенка-правителя в Дамаске; многие крупные вассалы стали независимыми; у мусульман в Сирии не было вождя, и, если бы франки не оказались в сходном положении, они могли бы сделать все, что захотели с осколками султаната Занги.

В этих трудных условиях Саладин, будучи одним из полководцев покойного султана, предложил свои советы и помощь, которые звучали, скорее, как распоряжения, несмотря на вежливую форму, в которой они были высказаны. Он направил посла к молодому правителю с заверениями в своей лояльности и приказал поминать «ас-Салиха, сына Нур ад-Дина» в молитвах и выбить его имя на монетах Египта. Он писал властям в Дамаск, укоряя их в нестроениях.