Сам ты Любаша (СИ)

Выросшая почти точно в дверном проеме черная тень символично закрыла собой дневной свет, дуновение холода перекрыло поток нагретого воздуха лучше любого включенного на полную мощность кондиционера. Старик определенно знал толк в эффектных появлениях, нельзя не признать.

— Не скучали без меня, молодые люди? — над вступительной речью волхв особо не заморачивался, да и не было в том необходимости. — Вижу, что нет, огорчил я вас, — с легкой усмешкой продолжил Ратмир. Казалось, ничего нецивилизованного не произойдет, все ограничится обменом изящными колкостями. Отец Любавы выглядел и вел себя, как гость псевдоинтеллектуального телешоу, или скорее ведущий. — Ну ничего, бывает.

— Любава… — надеясь, что волхв его не слышит (более чем наивно), прошептал Кирилл. — Тебе лучше уйти… не надо с ним драться.

— Его нельзя убить, — так же тихо ответила Любава, с усилием подняв вверх скрещенные руки, лицо ее заметно напряглось и побледнело, — обычным способом… Но вдруг это всё же неправда. Сейчас у меня есть шанс хотя бы попробовать, а ты беги отсюда, как сможешь. Дай, покажу. — Любава быстро взяла его за руку, поместив ее между своих. — Видишь? Там портал из сосен, не закрылся пока. Амулет выброси. Сейчас только не получится, Ратмир не даст. Больше не могу, сейчас он будет слышать… — руки Любавы под воздействием невидимой силы заметно наклонились вбок, от усилий удержать их на месте на ее лбу выступили крупные капли пота.

— А как его убить?

— Не знаю, — невидимый рестлинг окончился полной победой колдуна, Любава еле устояла на ногах.

Ратмир же остался столь же спокоен и расслаблен, даже дыхание не сбилось.

— Откуда ты только такой взялся… добрый молодец? — с особой иронией выделив последние слова, произнес колдун, облизывая губы. В его руке матово сверкнул материализовавшийся из воздуха, как оно здесь обычно и бывает, меч, очень похожий на Любашин, более темный и словно покрытый инеем. Заледенелый, как и всё, связанное с Ратмиром. — Ну и ладно, тем хуже для вас.

— Не торжествуй раньше времени, Ратмир, — стараясь восстановить дыхание, чуть невнятно ответила Любава. — Боги этого не любят. — И, прикусив губу, выставила ногу вперед, обеими руками поднимая свой меч. Он как будто стал гораздо тяжелее и плохо слушался хозяйку.

Как можно теснее прислонившись к сосновой ограде, Кирилл мог только смотреть во все глаза и осознавать, что это не компьютерная игра, не сон и не кино. Такое может происходить на самом деле и именно с ним, одним из миллиардов благополучно живущих свои скучные серые жизни (какое это на самом деле счастье, им не дано понять) современников. Он избранный.

Нео, блять… имунеле только если.

Больше всего хотелось малодушно закрыть глаза и зажать уши… или наконец сделать то, чего явно и очень давно хочет это тело — упасть в обморок то есть. Но оторвать глаз от происходящего он не мог… как предназначенный на воскресный обед змеи кролик не в силах перестать смотреть в глаза рептилии.

Мечи уже несколько раз со звоном сталкивались в воздухе, Любава постепенно отступала назад под неумолимым натиском ледяного клинка, каждый удар давался ей с огромным трудом.

«Не надо, Любаша, перестань!» — опять хотел крикнуть Кирилл, но заставил себя промолчать. Она всё равно не перестанет… глупая девчонка. А от такой поддержки только хуже.

***

Почему же так тяжело-то, Велес!

Этот меч не должен быть тяжелым, как дубовая палица, рубить им кочевников было так легко. Он явно сам рвался в бой, желая наконец проявить себя. Любаве ранее не приходилось упражняться с мечом, тело Кирилла пришлось для этого как нельзя кстати.

Родовой меч не хочет слушаться меня и идти против Ратмира. Он глава рода. Так его не победить…

Страха не было, все тело горело как в лихорадке от нездоровой эйфории, застилающей глаза красным туманом. Она наконец подняла меч против отца… смогла. Не будет его тенью, не станет, как он. Да, сотни прожитых лет ставят всё менее преодолимую стену между волхвом и обычными людьми, этого невозможно избежать. Но заледенеть до такой степени совсем не обязательно.

Рукоятка норовящего выскользнуть и рубануть по ноге меча начала все ощутимее жечь ладонь. Любава закусила губу, отпрыгивая назад… надо дать передышку руке, терпеть нарастающий жар уже не получается.

А вот и она сама вжалась в ограду. Если почаще смотреть, можно думать, что умрет (похоже, что весьма скоро, увы) совсем не она.

Отбросив уже нестерпимо обжигающий руку меч, Любава неожиданно для себя сумела чувствительно пнуть отца по руке шипастой подошвой. Да, отнюдь не смертельно, конечно, но пока единственный пропущенный колдуном удар. Ратмир замешкался всего на несколько секунд, потирая руку, но ей больше и не нужно.

А ты беги отсюда… сейчас не получится, Ратмир не даст.

Его так можно отвлечь, наверное, если сбежать попытаться… но сработает явно только один раз.