Самая главная тайна

— Ах, тайник, — словно спохватившись, сказал Марчук. — Ты прав, если имеешь в виду вот это. Пойдемте, ребята. Возьмитесь за руки.

Продвигаясь вдоль стены, он подвел друзей к тому самому месту, над которым светилась вверху щель, и направил луч фонаря под ноги. Валька увидел круглое отверстие с металлическим ободком, похожее на открытый канализационный люк, только раза в два больше. Почти до краев оно было наполнено водой.

— Если ты имеешь в виду вот это, — повторил Марчук.

Петька Птица кивнул.

— Это действительно тайник, ребята, — подтвердил Марчук. — Вниз ведет глубокий колодец — металлическая или бетонированная труба, которая, как правило, должна заканчиваться бункером. Но видите — колодец залит водой.

Петька Птица нетерпеливо переступил с ноги на ногу.

— Пять, а может, и все десять метров воды, — продолжал Марчук. — Не исключено, что и в бункере вода.

Петька снова переступил с ноги на ногу. Валька покосился на него. Может быть, Петька хотел что-нибудь сказать?.. Но вожак мельниковцев молчал.

— Мы с вами эту водичку не выкачаем. Тут мотор понадобится, и мощный, — заключил Марчук. — Теперь все понятно?

— Все, — хрипло выдавил Петька Птица.

— По-моему, Петр Иваныч простудился, — заметил Марчук.

— Да, что-то... — Петька поежился.

— По домам, ребята, по домам. Тезка, мы с тобой на днях встретимся. Привет тебе от Магды.

— Спасибо, Валентин Павлович! — просиял Валька. — Вы ей тоже передавайте от меня привет. Я хочу ее видеть.

— Скоро увидишь.

— Где же она, Валентин Павлович?

— Отдыхает. Ну, не забывай о школе, Петр Иваныч. Да кинжал храни хорошенько. Мы договоримся после, когда ты его в музей отнесешь. Оркестрик для этого случая вызовем, цветы приготовим. — Марчук похлопал Петьку Птицу по плечу. — Итак, мы обо всем договорились, ребята. Минуты через две-три выбирайтесь вслед за мной. Если я исчезну там, меня не зовите, значит, все в порядке. Тихонько возвращайтесь домой. До скорой встречи!

Подземелье погрузилось в темноту, послышался резкий всплеск воды, и все стихло.

— Включай фонарик, — приказал Петька Птица.

— Зачем?

— Включай, тебе говорят. — Петька толкнул Вальку в бок. — Сейчас увидишь.

Валька повиновался, и, когда вспыхнул электрический луч, Петька Птица смело шагнул в наполненный водой колодец.

— Ты видишь?! — торжествующе проговорил он. — Нет и по коленки! Воды в трубе всего ничего, за десять минут консервной банкой можно выкачать. Видишь, я на крышке стою. А твой Марчук: «пять, десять метров», — передразнил Петька.

Вот, оказывается, почему он нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Знал, что тайник не залит водой!

— Что? Как мое открытие? — продолжал Петька. — Скажешь не замечательное?

— Замечательное...

— А твой Марчук? — Петька Птица пренебрежительно махнул рукой. — Ему надпись понадобилась. Надпись, надпись! Кому она нужна? Вот где самая главная тайна, тут она, в колодце! — Он ткнул пальцем себе под ноги. — Не все он, твой Марчук, знает. Мы с тобой побольше его теперь знаем. Тайну мы откроем, а не он!

Валька пожал плечами.

— Какое это имеет значение?

— Вообще-то никакого... Но пусть он не задается! Конспираторы липовые... Ну выследил, ну и что? А он то сам кто такой?

«Обиделся, — подумал Валька. — А чего тут обижаться?»

— Выключай свет! — снова приказал Петька. — Завтра в это же время собираемся здесь. Понятно?

— Если это приказ...

— Приказ, — решительно сказал Петька Птица.

Безвыходное положение

Настроение Петьки Птицы встревожило Вальку. Он даже придумал название этому настроению: агрессивное. И в самом деле, вожак мельниковцев вдруг преобразился. Куда подевались нерешительность, растерянность? В голосе появилась резкость, даже злость. Петька насупливал брови и не хотел слушать никаких возражений.

Короткий спор ни к чему не привел. Вожак мельниковцев настоял на своем. Он заявил, что домой, то есть к тетке, разумеется, не пойдет. У него на этот счет есть кое-какие свои соображения; какие именно — он уточнять не стал. Вальке нужно было явиться в подземелье, чтобы помочь командиру исследовать его замечательное открытие — незатопленный тайник.

Петька Птица остался на острове, а Валька, огорченный разговором, сел в лодку и поплыл домой.

Мать еще не вернулась из города. Открывая дверь, Валька услыхал из спальни матери долгий, настойчивый телефонный звонок. Он бросился туда, схватил трубку.

— Да, да. Квартира Скорняка. Я слушаю.

— Это кто? Ты, Валентин? — раздался громкий голос Дементия Александровича.

— Я, я. Здравствуйте, Дементий Александрович.

— Почему к телефону не подходил? Где мать? Позови ее. Побыстрее.

— Мама в городе, Дементий Александрович. Она...

— В городе! — резко, зло перебил его Скорняк. — Нашла время! Германа Тарасовича поблизости нет?

— Он маму в город повез, Дементий Александрович.

— Черт бы его побрал! — выкрикнул Скорняк. — Ты один дома? Новостей нет?

— Да, один. О каких новостях вы говорите? Может быть, что-нибудь случилось? Что-нибудь маме передать?

— Нет, ничего. Я, может, позже позвоню, если сумею. — И Скорняк, не сказав больше ни слова, положил трубку.