Самая яркая звезда в созвездии Большого Пса (СИ)

- Ремус, как ты это допустил? – Лили перевела возмущенный взгляд на старосту факультета, который сидел в одиночестве у камина, листая конспект по защите от темных искусств. Люпин, конечно же, не попробовал ни капли огневиски и не участвовал в импорте напитка на территорию Хогвартса. Но и запрещать веселиться лучшим друзьям не стал. Лишь молча наблюдал за торжеством, решив вмешаться, только если кому-то из студентов взбредет в голову откровенно опасная затея.

- В такие времена каждый заслуживает немного веселья, - мягко ответил Люпин, поднимаясь с кресла.

- Второкурсники, которые пьют огневиски? Это в твоём понимании веселье? – Лили жестко усмехнулась.

- Что ты взъелась на Люпина? – взъерошенный, раскрасневшийся от гордости и алкоголя, Джеймс встал между старостами, скрестив руки на груди. – Он не участвовал в организации.

- Минус пятьдесят очков Гриффиндору, - Лили помассировала виски и, взяв себя в руки, громко добавила, - отправляйтесь спать. Все. А ты, Поттер, приведи в порядок гостиную, чтобы завтра утром ни что не напоминало мне о твоей безалаберности.

- Ты могла бы порадоваться за меня для разнообразия, - в голосе капитана команды Гриффиндора звучал гнев, изрядно приправленный обидой и разочарованием.

- Я рада, - Эванс холодно улыбнулась и, уже развернувшись спиной к Джеймсу, едко добавила, - а теперь приступай к уборке.

- Да что она о себе возомнила? – МакФерсон недовольно скривила губы, но послушно направилась к женским спальням следом за старостой.

Сириус, взиравший на разыгравшуюся драму с высоты журнального стола, заметил, как из кармана Эванс выскользнул тонкий лист бумаги и скрылся под одним из кресел. Лишь кипенно белый уголок призывно оставался на виду.

- Акцио бумага, - указав кончиком палочки на потерянную Лили вещицу, Блэк с любопытством заглянул в неё и обнаружил несколько строк, выведенных чьим-то каллиграфическим почерком.

«Здравствуй, Лили.

Перейду сразу к делу. Я настаиваю, чтобы ты не приезжала домой на каникулы.

В моей жизни появился действительно достойный человек. Достойный мужчина. Его зовут Вернон, и в это Рождество я планирую познакомить его с родителями.

Твоя «особенность» может его неприятно удивить. Может быть, даже отпугнуть, чего бы мне крайне не хотелось. Он считает меня хорошей, нормальной девушкой, а наличие такой сестры, как ты, едва ли укладывается в понятие «нормальность».

Прошу отнестись с пониманием к моей просьбе.

Петунья»

- Отдай это мне, пожалуйста, - тихо попросила Марлин. Сириус не заметил, как девушка оказалась за его спиной. Но для разгоряченного алкоголем парня такая неожиданность была исключительно приятной.

- Что ещё за Петунья? – Блэк не собирался расставаться с запиской. Наверняка, Сохатый воспримет нападки своей возлюбленной не так болезненно, если поймёт, что та всего лишь находилась под влиянием каких-то других эмоций, не связанных с квиддичем, алкоголем и гостиной Гриффиндора.

- Это родная сестра Лили, - дыхание МакКиннон пахло огневиски, но взгляд синих глаз оставался ясным и проницательным. – Лили очень расстроится, если узнает, что это письмо кто-то видел.

- Поцелуешь, если отдам? – прищурился Сириус, склонившись к Марлин и почти касаясь губами её губ.

- Пожалуйста, - мягко, но настойчиво повторила девушка, отстраняясь, и Блэк послушно вложил в её ладонь жестокое послание Петуньи Эванс.

26 ноября 1976 года, Хогсмид

Мародеры тесно сгрудились за крошечным столиком в углу бара «Три метлы». Им претила даже краткая мысль о том, чтобы выйти на улицу. Мокрый колючий снег носился в порывах ветра, впиваясь в щеки и носы случайных путников, не успевших спрятаться дома или облюбовать себе местечко в питейном заведении. Даже Поттер, который терпеть не мог жаркую погоду, зябко кутался в толстый вязаный шарф, торопливо шествуя по центральной улице Хогсмида пару часов назад.

- Эванс меня ненавидит, - Джеймс сделал большой глоток сливочного пива и откинулся на спинку стула.

- Ей не нравится твоё поведение, - мудро поправил друга Ремус. – Ненависть – это слишком громкое слово.

- Лили - очень ответственная девочка, - тихо сказал Питер. – Мне кажется, симпатия к тебе в ней борется с долгом старосты факультета.

- Хвост, да ты философ, - поддразнил паренька Сириус, лениво разглядывая посетителей бара. – Прямо по курсу Нюниус, Червячок и мой младший братец.

- Они кого-то ждут, - задумчиво протянул Люпин, подмечая, как слизеринцы то и дело оглядываются на вход.

Регулус Блэк возбужденно перекладывал волшебную палочку из одной руки в другую, Мальсибер неспешно потягивал из пузатой кружки сливочное пиво, а Снейп уставился в одну точку, скрестив руки на груди. Парни не разговаривали, и напряжение за их столиком было практически осязаемым.