Самая счастливая осень

В ресторане Сергея и Игоря Петровича встретили как старых знакомых и усадили компанию за столиком в неглубокой и просторной нише, отчего место казалось достаточно уютным. Отсюда хорошо были видны зал, площадка для оркестра и выход. В ожидании заказа Сергей, глядя на входивших, пытался угадать их профессию и характер. Светлана оживилась и охотно поддерживала веселую игру, даже смеялась, когда Сергей давал кому-нибудь особенно забавную характеристику. Вдруг она умолкла на несколько мгновений, а потом обратилась к Марии Ивановне:

— Явился князь Романов.

Та глянула на нового посетителя, остановившегося у входа, и без труда признала в нем «представителя царского рода». Он пристально всматривался в зал, вычисляя, к кому можно обратиться со своей уловкой. Вид у него был довольно жалкий, и Мария Ивановна заметила:

— А князь-то поизносился. Костюмчик обветшал, надо бы приобрести новый.

Она подозвала официанта, быстро завернула в салфетку несколько крупных купюр и сказала:

— Отнесите вон тому господину и передайте, что графиня Шиманская просит оказать честь — почтить память ее усопшего мужа, но только в каком-нибудь другом ресторане. И не показывайте ему наш столик.

Выслушав официанта и приняв сверток, Алексей Георгиевич тотчас скрылся за дверью. Мария Ивановна облегченно вздохнула:

— Слава богу! Не могу видеть, когда человек теряет достоинство, пусть даже из-за бедности. А здесь такая публика, что незадачливого «князя» могли бы просто высмеять. Было бы очень неловко.

— Он в самом деле дворянин? — с сомнением спросил Игорь Петрович.

— Обедневший, — не без сарказма отозвалась Мария Ивановна.

— Мне сразу понравилась ваша склонность к юмору, — вмешался Сергей. — Но что касается достоинства, я с вами заодно.

— Видите ли, не все смогли приспособиться к новым условиям жизни. Те, кому не хватило деловой хватки, чтобы разбогатеть, разделились на две группы. Одни довольствуются скромным достатком, нисколько не завидуя более удачливым, и у них есть свои радости. Других манит так называемая красивая жизнь, и они готовы иной раз себя потерять, лишь бы вкусить от нее хотя бы чуть-чуть.

— Вторых вы, конечно, не одобряете? — спросил Сергей.

— Не одобряю.

— А зачем же передали деньги проходимцу?

— Он не проходимец. Это просто беспомощный одинокий человек, до которого сытому обществу нет никакого дела. Мне его жалко.

— А вам тоже жаль этого господина? — обратился Сергей к Светлане.

— Да, мне тоже жаль…

— А вот эта грусть в ваших глазах… Она вызвана жалостью к обездоленным или есть другие обстоятельства?

Светлана в замешательстве посмотрела на Марию Ивановну, и та постаралась пресечь разговор на эту тему:

— Помимо общих для страны проблем, у каждого есть свои обстоятельства, но это сугубо личное дело.

— Согласен. Я не собираюсь уточнять, какие именно. Но когда там, у такси, я впервые увидел глаза Светланы, я обнаружил в них столько грусти, что просто не смог уйти, поэтому поехал с вами.

— Значит, вы тоже жалостливый, хотя и олигарх, — заметила Мария Ивановна.

Сергей неожиданно громко рассмеялся, а Игорь Петрович снисходительно улыбнулся: дескать, вот за кого нас принимают! Сергей, еще продолжая посмеиваться, говорил:

— Меня можно назвать олигархом. Хотя лучше — очень хорошим специалистом. Благодаря своим знаниям и организаторскому таланту — да, да, не смейтесь, таланту! — я и зарабатываю большие деньги. Но я не опекаю отдельно взятых князей, а содержу фонд для особо одаренных молодых специалистов, я думаю о будущем страны.

— Очень похвально, — отметила Мария Ивановна. — Мои «фонды» наверняка меньше ваших. Но если я в состоянии помочь одному, другому, третьему человеку, то почему бы не сделать этого?

— Вы опять правы. Вы просто удивительная женщина! — не скрывая восхищения, заметил Сергей. — И я рад, что ваших «фондов» хватило и вам самим на поездку в Египет. Очень интересная страна. Кстати, а где вы оформлялись?

— Да при гостинице же! Там есть турфирма.

— Если дамы устали, можем уже доставить вас в гостиницу. Или хотите еще чего-нибудь?

— Нет, нет! — дружно запротестовали обе женщины.

— Петрович, запрягай кабриолет, — шутливо распорядился Сергей.

Глава 5

Светлана ничего не говорила, даже не упоминала имени Сергея, но по ее лицу Мария Ивановна видела: девушка начала «оттаивать» — самое обычное мужское внимание вытесняло из ее сердца горькое чувство, связанное с предательством Виктора. Однако ее беспокоило здоровье девушки, не подозревавшей о своем страшном диагнозе. Мария Ивановна понимала, что одних псевдовитаминов мало, чтобы затушить или хотя бы приостановить развитие болезни. Но что можно еще сделать, не вызывая подозрения Светланы?

Исцеляющая любовь… Об этом она не раз слышала и читала. Но тут, наверное, все-таки не тот случай. Сергей женат. И хотя он ни разу не упомянул о жене, кольцо с руки не снял. Не будет ли неизбежная разлука с ним еще большим ударом для Светы, чем измена Виктора?