Самая страшная книга 2025

А еще теперь Кирилл ненавидел радиоприемники. При одном взгляде на шкалу радиочастот к горлу подкатывал ледяной кубик и начинало тошнить. Хорошо, дома приемников не водилось. Только магнитола с проигрывателем дисков и встроенным радио. Но во-первых, шкала там была электронная, во-вторых, радио родители никогда не включали.

Злополучную радиолу отец, к счастью, продал вскоре после смерти деда вместе со многими другими его вещами. Так что приходя к бабушке – а случалось это теперь нечасто, – Кирилл старался не думать о чудовище со светящейся шкалой-ухмылкой, что за сутки предсказало дедову смерть. Правда, однажды, уже два года спустя, когда Кирилл помогал отцу разобрать остатки дедовых вещей в многочисленных тумбочках, ему в руки попал портативный приемник «ВЭФ», похожий на маленький чемоданчик с ручкой. Кирилл узнал знакомые по радиоле сокращения: ДВ, СВ, КВ (тоже три поддиапазона) и УКВ. Первой мыслью было тайком от отца спустить приемник в мусорное ведро. Но все-таки десять лет – не восемь. Кириллу надоело бояться радио. Ну как детсадовец, в самом деле. Он знал пословицу «Клин клином вышибают», поэтому тихонько спустил приемник не в мусорку, а в свой рюкзак, к учебникам.

Еще несколько месяцев прошло, прежде чем Кирилл, оставшись дома один, решился подключить приемник к электросети. Ту зловещую КВ-частоту он помнил – цифры словно были выжжены прямо в мозгу.

– Д-да ч-чтоб я т-тебя еще боялся, урод, – сказал Кирилл приемнику и принялся крутить ручку настройки.

На той самой частоте раздавалось лишь монотонное шипение. Кирилл напряженно вслушивался, готовый, если что, сразу выдернуть приемник из сети, а затем долбануть по нему молотком. Разумеется, он понимал, что неведомо где находящуюся радиостанцию («РПД-118» – кажется, так она называлась?) молоток не уничтожит – и что выключение передачи, если та начнется, наверняка не спасет его от какого-нибудь ужаса. Просто с молотком было хоть чуть-чуть, но спокойнее.

Слушал час, слушал два. Ровное шипение не смолкало. Белый шум гарантировал, что в ближайшие сутки в жизни Кирилла точно ничего плохого не случится.

Так и повелось: едва придя домой, он включал радиоприемник, спрятанный под его столом за рюкзаком и спортивной сумкой. Приемник всегда был настроен на одну и ту же частоту. И на ней звучало лишь тихое шипение – Кирилл предусмотрительно скрутил громкость почти до минимума, чтобы родители не слышали и не задавали вопросов.

Наверняка это было ненормально. Но над причинами и определениями своих действий Кирилл пока еще не задумывался. Со включенным приемником оказалось проще жить. Кириллу важно было знать, что на той самой частоте ничего больше не передают.

Так прошло больше двух лет. Ему исполнилось тринадцать. У него почти исчезло заикание. Иногда он забывал включать приемник, и вообще давний случай в старой квартире уже изрядно смазался в памяти, хотя Кирилл регулярно забегал навестить бабушку, причем все чаще, – об этом просили родители. У бабушки начались проблемы с памятью. Она могла полдня кружить по квартире, ища очки, которые положила на телевизор. Зачем-то принималась искать вещи, выброшенные или проданные много лет назад, – например, однажды стала расспрашивать Кирилла, где стоит дедова радиола. Порой она даже забывала, что дед умер. Отец беспокоился и просил сына регулярно навещать ее после школы.

Однажды Кирилл пришел домой, закинул, как обычно, рюкзак под стол, и там глухо стукнуло: упал набок приемник. ВЭФ Кирилл не включал уже больше недели и, что приятно, нисколько не переживал об этом. Он даже собрался убрать старый приемник в стенной шкаф, но напоследок решил все же убедиться, что на той самой частоте по-прежнему ничего не передают. Может, много лет назад жуткая передача «РПД-118» ему вообще приснилась?..

Как обычно, приемник издал монотонное шипение. Кирилл уже подумал было выключить его, но тут наступила тишина. Приемник наконец сломался? Но вот послышались писки приборов, какие-то позвякивания и шуршание – все то, что можно услышать, если микрофон находится в помещении. И легкий треск помех.

Выключить? Или все-таки дослушать до конца?! Кирилл бросился под стол к приемнику, ударившись макушкой о столешницу. Уже зазвучал знакомый металлический голос:

– Я – РПД сто восемнадцать, я – РПД сто восемнадцать. Кир. Константин, Иван, Роман. Двадцать один двенадцать. Кровосброс. Двадцать два часа. Константин, Роман, Ольга, Василий, Ольга, Сергей, Борис, Роман, Ольга, Сергей. Двадцать два. Прием.

Кирилл замер на полу рядом с приемником. Его будто придавило многотонной свинцовой плитой. Все взаправду. Это не сон. «Двадцать один двенадцать» – то есть двадцать первое декабря – уже завтра. Вот и приехали…