Самое необходимое

— Да, миссис Таннер, — сказала Айрин Макавой. Три минуты спустся она уже будет рассказывать своей лучшей подруге, Донне Белью, что кабинет мистера Джуэтта был весь усеян фотографиями мальчишек, одетых в одни тяжелые металлические браслеты.

— Да, миссис Таннер, — сказала Дарлена Виккери. Через пять минут она будет рассказывать то же самое своей лучшей подруге, Натали Прист.

— Давайте, — поддержал Алису Брайон Макгинли. Он пытался говорить обычным тоном, но голос его так и не оправился после шока. — Уходите отсюда.

Обе девчушки убежали; их красные юбчонки весело хлопали по крепким коленкам.

Брайон медленно повернулся к Фрэнку.

— Я думаю... — начал он, но Фрэнк не обратил на него внимания.

Двигаясь медленно, как во сне, он вошел в свой кабинет, закрыл за собой дверь со словом «ДИРЕКТОР», выведенным аккуратными черными буквами на табличке, и стал медленно собирать журналы.

«Ты же сейчас все равно что даешь им письменное признание!» — завопила какая-то часть его мозга. Однако он не обратил никакого внимания на этот вопль. Более глубокий слой его рассудка — примитивный голос инстинкта самосохранения — тоже говорил сейчас, и этот голос сказал, что в данный момент он как раз наиболее уязвим. Если он станет говорить сейчас с Алисой или Брайоном, если попытается объясниться, он подпишет себе смертный приговор.

Алиса стучалась в двери. Фрэнк игнорировал ее стук и продолжал полусонный обход кабинета, подбирая журналы, собранные им за последние девять лет. Он выписывал их один за другим издалека и ездил получать на почту в Гейтс-Фоллс, каждый раз опасаясь, что полиция штата или почтовая инспекция обрушится ему на голову грудой кирпичей. Этого он избежал. А теперь...

«Они не поверят, что журналы твои, — произнес примитивный голос. — Они не позволят себе такой роскоши: поверить — ведь это расстроит такое множество уютненьких провинциальных представлений о жизни. Как только ты возьмешь себя в руки, ты с этим справишься, но... Кто же сотворил с тобой такое? Кто мог такое сделать?» (Фрэнку так и не пришло в голову спросить себя, какая бредовая идея заставила его для начала притащить журналы сюда — из всех возможных мест выбрать именно это.)

Фрэнк Джуэтт мог заподозрить только одного человека — одного жителя Касл-Рока, который разделял с ним его тайную жизнь. Джордж Т. Нелсон, преподаватель труда в средней школе. Джордж Т. Нелсон, который, несмотря на свою обманчивую внешность крутого парня, был голубее крепа на старой отцовской шляпе. Джордж Т. Нелсон, с которым Фрэнк Джуэтт однажды побывал на своего рода вечеринке в БостоНе — такого рода, где было полно мужчин средних лет и небольшая кучка голых мальчиков. Такой вечеринке, за которую можно провести в тюрьме весь остаток жизни. Такой вечеринке...

На его столе лежал большой почтовый конверт, и посреди конверта было написано его имя. Фрэнк Джуэтт ощутил странное еканье в самой верхушке живота, похожее на чувство человека, сидящего в сорвавшемся с троса лифте. Он поднял взгляд и увидел, что Алиса и Брайон стоят, вытаращившись на него, буквально щека к щеке, с раскрытыми ртами. «Теперь я знаю, — подумал Фрэнк Джуэтт, — как себя чувствуют рыбы на суше».

Он махнул им рукой — дескать, убирайтесь отсюда! Они не ушли, и это почему-то его никоим образом не удивило. Это был кошмар, а в кошмарах события никогда не развиваются так, как хочется. Потому-то они и есть кошмары. Он испытывал жуткое чувство расстерянности, но... где-то под этим, как тлеющая искорка под кучей сырых дров, разгорался маленький голубой огонек злости.

Положив пачку журналов на пол, он уселся за стол и обнаружил, что ящик, где они лежали, взломан, как он и опасался. Разорвав конверт, он извлек его содержимое. В основном это были глянцевые фотографии — его и Джорджа Т. Нелсона на вечеринке в Бостоне. Они развлекались с несколькими миловидными молоденькими пареньками (старшему из них было что-то около двенадцати), и на каждой фотографии лицо Джорджа Т. Нелсона было затемнено, а Фрэнка Джуэтта — идеально четким.

Впрочем, последнее обстоятельство не вызвало у Фрэнка удивления.

Еще в конверте была записка. Он вытащил ее и прочел.

Фрэнк, дружище.