Самое необходимое

— Ну что ж, мне в самом деле надо тебя кое о чем спросить.

— Спросить? И это все?

— И это все, мой верный дружочек.

— Ладно. — Голос Нэта потеплел, но — самую малость. — Тогда спрашивай. У меня мало времени.

— Точно, — согласился Эйс. — Дела, дела, дела. Всюду поспеть, всех сожрать, я прав, Нэтти? — и он засмеялся безумным смехом.

Дело было не только в принятой дозе; такой уж был денек. Он не сомкнул глаз до рассвета; кокаин заставил его бодрствовать почти до десяти утра, несмотря на задернутые шторы и физическую нагрузку, и он по-прежнему готов был жрать стальные решетки и плеваться толстыми гвоздями. А почему бы и нет? Почему же, мать вашу, нет? Он был на пороге огромного богатства. Он знал это — чувствовал это всеми фибрами своей душонки.

— Эйс, у тебя на самом деле что-то есть на том, что ты называешь своим умом, или ты звонишь просто поморочить мне голову?

— Нет, я не морочу тебе голову. Поделись со мной одним крутым секретом, Нэтти, и тогда я, может быть, тоже поделюсь крутым секретом с тобой. Очень крутым.

— Серьезно? — Голос Нэтта Копленда моментально смягчился, стал вкрадчивым, почти благоговейным. — Ты мне не вешаешь лапшу, Эйс?

— Это лучшая лапша, какая у меня была, Нэтти-Недотрога. Так-то, дружок.

— И ты берешь меня в долю?

— Можешь не сомневаться, — сказал Эйс, никоим образом не собираясь этого делать. Он вытряхнул еще три или четыре необычных монетки из старой выцветшей упаковки и пальцем подровнял их в один ряд. — Но ты должен оказать мне любезность.

— Говори.

— Что тебе известно про белые центы?

На другом конце возникла пауза. Потом Нэт осторожно спросил?

— Белые центы? Ты имеешь в виду стальные центы?

— Я не знаю, что я имею в виду, — ты коллекционируешь монеты, а не я.

— Взгляни на дату выпуска. Посмотри, они с сорок первого по сорок пятый?

Эйс перевернул лежащие перед ним центы. Один был 1941-го; четыре — 43-го; последний — 45-го года.

— Ага. Точно. Сколько они стоят, Нэт? — Он попытался не выдать голосом волнения, но это ему не совсем удалось.

— Не много, если сдавать но одному, — сказал Нзт, — но намного больше, чем обычные центы. Может, по два доллара за штуку. Если они не бэо.

— Что это значит?

— Не бывшие в обращении. В хорошем состоянии. У тебя их много, Эйс?

— Не очень, — сказал Эйс. — Не очень, Нэтти-дружочек. — Но он был разочарован. Всего у него шесть свертков, значит, три сотни монет, и те, что лежали перед ним, были, на его взгляд, не в самом прекрасном виде. Не так, чтобы уж совсем замусоленные, но далеко не сверкающие новизной. Шестьсот долларов, максимум — восемьсот. Вряд ли тянет на большой куш.

— Привози их сюда и дай мне взглянуть, — предложил Нэт. — Я могу заплатить тебе по потолку. — Он поколебался и добавил: — И привези с собой немножко этого твоего пороху.

— Я подумаю, — сказал Эйс.

— Эй, постой! Эйс, не вешай трубку!

— Отсоси-ка, Нэтти! — ответил Эйс и нажал на рычаг.

Некоторое время он не двигался, склонившись над свертками с монетками и двумя ржавыми банками. Во всем этом было что-то дикое. Бесполезные купоны и стальные центы на шестьсот долларов. Ну и с чем это едят?

Вот гадство, подумал Эйс. Это вообще ни с чем не едят. Где настоящие бабки? Где этот проклятый клад?

Он встал из-за стола, пошел в спальню и втянул в себя остаток дозы, которой ссудил его мистер Гонт. Когда он снова вернулся в кухню, в руках у него была книжка с картой внутри и чувствовал он себя намного веселей. Это все-таки едят. И едят прекрасно. Теперь, когда слегка прочистил себе мозги, он это понял.

В конце концов на карте было полно крестиков. Обе находки он сделал как раз в тех местах, на которые указывали крестики, — каждое было отмечено большим плоским камнем. Крестики + плоские камни = закопанные сокровища. Похоже, у Папаши мозги размякли к старости чуть больше, чем полагали горожане. Похоже, он под занавес уже с трудом отличал бриллианты от углей, но настоящий клад — золото, наличность, быть может, ценные бумаги — все равно должен быть где-то под одним или несколькими плоскими камнями.

Он это доказал. Его дядюшка закопал не только старые заплесневевшие купоны, но и кое-что ценное. На старой ферме Мастерса он нашел шесть свертков стальных центов, стоивших по меньшей мере шестьсот долларов. Не так уж много, но... Это верный знак.

— Сокровища там, — тихо произнес Эйс. Глаза его сверкали сумасшедшим блеском. — Они все — там, в одной из семи ям. Или в двух. Или в трех.

Он знал это.

Он вытащил из книги коричневый листок-карту и стал водить по нему пальцем от одного крестика к другому, прикидывая, где скорее всего может находиться клад. Палец Эйса застрял на участке старого Джо Кембера. Эго было единственное место, где два крестика стояли рядом друг с другом. Его палец стал медленно двигаться от одного к другому.