Самое необходимое

— Они! — хохоча воскликнул он. — Теперь-то у нас кое-что есть для Них! Теперь-то мы Им покажем!

6

Генри Пейтон, прибывший в Касл-Рок, чтобы таскать каштаны из огня для Алана Пэнгборна, стоял в дверях конторы ремонтной станции «Саноко» с отвисшей челюстью. Перед ними лежали двое мужчин. Один был белым, другой — черным, и оба — мертвые.

Третий — хозяин станции, если судить по вышитой фамилии на спецовке, — сидел на полу перед открытым сейфом, держа в руках грязную стальную коробку и баюкая ее, словно младенца. На полу рядом с ним валялся автоматический пистолет. Взглянув на пистолет, Генри почувствовал, как в желудке у него начал кататься лифт — вверх-вниз, вверх-вниз. Это был близнец того пистолета, из которого Хью Прист застрелил Генри Бюфорта.

— Посмотрите, — тихо и с ужасом произнес один из полицейских, стоявших у Генри за спиной, — вот еще один.

Генри повернул голову, чтобы взглянуть, и услышал, как хрустнули его шейные позвонки. Еще один ствол — третий автоматическим пистолет — лежал возле вытянутой руки черного парня.

— Не трогайте их, — сказал он остальным полицейским. — Даже близко не подходите. — Он переступил через лужу крови, схватил Сонни Джакетта за отвороты спецовки и рывком поставил на ноги. Сонни не сопротивлялся, лишь крепче прижал к гоуди стальную коробку.

— Что здесь было? — рявкнул Генри прямо в лицо Сонни. — Ради всего святого, что здесь произошло?

Сонни махнул в сторону Эдди Уорбуртона локтем, чтобы ни на секунду не отнять рук от коробки.

— Он вошел сюда. У него был пистолет. Он спятил. Сами видите, что спятил, — гляньте, что он сделал с Рикки. Он принял Рикки за меня. Он хотел украсть мои универсальные ключи. Смотрите.

Сонни улыбнулся и приоткрыл стальную коробку, чтобы Генри мог взглянуть на связку ржавых железок внутри.

— Не мог же я позволить ему сделать это, верно? Я хочу сказать... Они же мои. Я за них заплатил, и они мои.

Генри открыл рот и хотел что-то сказать. Он понятия не имел, что он скажет, и ему так и не пришлось это узнать. Прежде чем он успел вымолвить хоть слово, раздались выстрелы — на этот раз с Касл-Вью.

7

Ленор Поттер стояла над телом Стефани Бонзайт с дымящимся пистолетом в руке. Тело валялось на клумбе за домом — единственной клумбе, которую эта грязная развратная сука не повредила в два своих предыдущих визита.

— Тебе не стоило возвращаться, — сказала Ленор. Никогда в жизни она не стреляла из пистолета, а теперь застрелила женщину, но... единственное, что она испытывала, — мрачное удовлетворение. Женщина находилась в ее частном владении. Она ломала ее сад (Ленор выждала, пока та действительно не стала это делать — ее мамаша дурочек не рожала), и Ленор была в своем праве. Абсолютно в своем праве.

— Ленор? — позвал ее муж. Он высунулся из окошка ванной комнаты наверху с остатками крема для бритья на физиономии. В голосе его звучал ужас. — Ленор, что происходит?

— Я застрелила нарушителя, — спокойно, не оборачиваясь, ответила Ленор. Она просунула ногу под тяжелое тело и приподняла его. Почувствовав под пальцами ног вялый бок этой суки Бонзайт, она неожиданно ощутила явное удовольствие. — Это Стефани Бон...

Тело перевернулось. Это была не Стефани Бонзайт. Это была симпатичная жена помощника шерифа.

Она застрелила Мелиссу Клаттербак.

Совершенно неожиданно калава Ленор Поттер миновала голубой цвет, миновала пурпурный, миновала лиловый и окрасилась в абсолютно черный.

8

Алан Пэнгборн сидел, опустив голову и уставившись на свои ладони, уставившись во тьму за ними — столь черную, что ее можно было лишь чувствовать, а не видеть. Ему пришло в голову, что он, наверно, потерял Полли сегодня днем, и не на время — пока не выяснится это нелепое недоразумение, — а навсегда. И ему придется как-то убивать оставшиеся лет тридцать пять в полном одиночестве.

Он услыхал слабый шорох и быстро поднял голову. Это была мисс Гендри. Она явно нервничала, но выглядела как человек, принявший какое-то решение.

— Мальчик Раск шевелится, — сказала она. — Он не проснулся — ему дали транквилизатор, и еще какое-то время он не проснется как следует, — но он шевелится.

— Вот как? — тихо спросил Алан и стал ждать продолжения. Мисс Гендри закусила губу.

— Да, — с трудом выговорила она. — Я бы позволила вам поговорить с ним, шериф Пэнгборн, если бы могла, но я не могу. Вы ведь понимаете, да? Я хочу сказать... Я знаю, что у вас проблемы в вашем городе, но этому маленькому мальчику всего семь лет.

— Да.

— Я иду в кафетерий выпить чашку кофе. Миссис Эванс опаздывает — она всегда опаздывает, — но она будет здесь через пару минут. Если вы зайдете в палату Шона Раска — палату номер девять, — сразу после того, как я уйду, она скорее всего вообще не будет знать, что вы здесь. Вы понимаете?

— Да, — благодарно произнес Алан.

— Обхода не будет до восьми, поэтому, если вы окажетесь в его палате, она, вероятно, вас не заметит. Разумеется, если она все же заметит вас, вы скажете ей, что я, выполняя больничные правила, запретила вам посещение. Вы скажете, что проскочили, когда за столом никого не было. Скажете?