Самое ужасное путешествие

Продолжая путь, он часов через пять миновал Безопасный лагерь, оставшийся справа от него, и в понедельник, по его мнению, примерно, в полпервого дня, усталый, замерзший, достиг края Барьера. Погода портилась. Позади было ясно, но над мысом Блафф и островом Уайт все заволокло, хотя мыс Армитедж и скала Касл еще просматривались. Он спустился на морской лед, несколько раз, поскользнувшись, падал на спину. Погода между тем становилась все хуже и хуже. На краю Барьера дуло несильно, здесь же бушевал свирепый ветер, с метелью и поземкой. Он направился к Гэпу, но не сразу его нашел. Боясь потратить на поиски последние силы, он решил обогнуть мыс Армитедж, но вскоре почувствовал, что финнеско промокают (у него не было с собой кошек), и вернулся к тому месту, где полагалось быть Гэпу. Вскарабкался на берег слева от Гэпа и пошел по склону холма Обсервейшн, чтобы избежать скользкого льда. С его вершины еще можно было различить, правда смутно, очертания мыса Хат, но ни саней, ни собак он не разглядел. Крин сел с подветренной стороны холма и съел последнюю галету, заедая ее льдом – «очень пить хотелось», – соскользнул со склона, и тут ему показалось, что внизу под ним открытая вода – он шел без очков, и глаза устали от напряжения. Но, приблизившись, понял, что это припай – гладкий, словно отполированный, морской лед, и по нему-то, придерживаясь все время кромки, дошел до хижины. Уже совсем вблизи от нее он увидел на морском льду сани и собак. Теперь ветер дул вовсю, пуржило. В доме его встретили доктор и Дмитрий. «Сначала он дал мне добрую рюмашку и только потом тарелку овсянки, но – впервые в жизни – я не мог проглотить пищу, лишь бренди все исправил».

Ожидание

Оставляем все прошлое позади.

Мы прокладываем путь в новый могучий,
многогранный мир…
Пионеры! Пионеры!
Бросая стойкие отряды
В. горы, проходы, ущелья,
Мы завоевываем, закрепляем их,
все смеем, все дерзаем —
мы идем по неведомым дорогам.
Пионеры! Пионеры!

Уолт Уитмен

Появление «Терра-Новы». Спасение лейтенанта Эванса. К складу Одной тонны. Смена участников экспедиции. На зимовку

Посмотрим, что происходило на мысе Эванс после возвращения первой вспомогательной партии. До сих пор все наши походы кончались удачно; более того, обычно они доставляли нам радость. Скотт должен был достигнуть полюса скорее всего без особого труда, – после расставания с нами ему было достаточно делать в среднем 11 километров в день, а провианта он имел полный рацион на всех. Мы же, направляясь домой, на участке до склада Одной тонны делали в среднем 23 километра, и ничто не давало оснований предполагать, что другие две партии идут медленнее или голодают, – провиант у них имелся не только в достатке, но в изобилии. Поэтому мы с чувством удовлетворения разгуливали по мысу или, сидя на каком-нибудь нагретом солнцем камушке, наблюдали, как пингвины плещутся в полынье, образовавшейся между нами и островом Инаксессибл. Дерущиеся поморники оглашали окрестности криками, слышался свист их крыльев, когда они сверху пикируют на смельчака, приблизившегося к их гнездам. На морском льду, пропитавшемся водой и грозившем вот-вот растаять, лежало несколько тюленей; издаваемые ими булькающие, свистящие, воркующие звуки казались нежной музыкой по сравнению с резкими «а-а-к», «а-а-к», вылетавшими из глоток пингвинов Адели; приливно-отливная трещина непрестанно вздыхала и скрежетала, после безмолвия на Барьере этот шум действовал успокаивающе.