Самоидентификация

Поездка удалась не очень-то. Осталось слишком много вопросов. И сейчас утро. После оформления и разборок с ментами, мы уехали. Димку должен был забрать его адвокат, примчавшийся вместе с бодрыми ребятами из службы безопасности Димкиного папы. Ну, то есть, официально – димкиной мамы. Ага.

Принимаю вызов на мобильник с кнопки, встроенной снаружи в джакузи.

- Здорово, мужик, - голос Антона из динамиков аудиосистемы; немного бодрее вчерашнего.

- Здорово, брат, - трясу лицо в воде, поднимаюсь обратно.

- Живой? Слышал, вы нормально наломали на «лиговке».

- Понемногу отхожу. Димка постарался.

- Че с ним теперь?

- Не знаю.

- Понятно, - вздох. – Я вчера был загружен жестко. Извиняй.

- Да, бывает. Я сам нынче… немного не в себе.

- С наступившим тебя.

- Спасибо.

- Желать тебе нечего, потому что у тебя все есть, так что сам пожелай и подпиши – мол, от меня.

- Договорились, - улыбаюсь.

- Сколько тебе стукнуло-то?

- Если б я сам помнил, - смеюсь и поглаживаю поверхность воды.

- А говорят – до тридцати, мол, каждый День – юбилей.

- Ну, значит, у меня слишком круглая дата, чтоб ее называть.

Перешучиваемся и обсуждаем какие-то мелочи еще минут двадцать. Выйдя из ванной, насухо вытираюсь. Наливаю себе большой стакан охлажденной «перье» и сажусь в кресло.

Наступил день, от которого я планировал отсчет. Но настроения что-то начинать нет. Сильнее всего разочаровываешься в том, чего слишком долго ждешь.

Звонит отец. Просит приехать сегодня. Говорю, что, конечно, буду.

Звонит мать. Говорит, она будет через пару часов в Москве, а потом сразу домой. Обещаю с ней увидеться. Говорит, что у меня усталый голос. Отвечаю, что бессонница. Волнения. Я спал часа два. Спал?

Звонит Юля. Спрашивает, не рано ли. Со смешком. Выворачиваю ручку уровня утомленности в голосе на максимум. Говорю, что заболел. Она предлагает скинуть на «электронку» или в соцсеть. Отказываюсь. Обещаю подъехать сам и выполнить свою часть уговора. Просит не раскисать и выздоравливать. Трогательно донельзя – с учетом того, что мы едва знакомы. Обещаю перезвонить.

Занавес.

Совершенно безрадостная пробка.

Погода откровенно дерьмовая. Но мне надо бы сходить по магазинам.

В соседнем «вольво» грустит одинокая молодая девочка. Холеная и ухоженная. Вечером она либо будет читать дома книжки, либо превратиться в сказочную блядь и пойдет в клуб. На открытом воздухе тусовки не по сезону.

Я старею. Каждый год приближает к смерти. Кто-то скажет, это смешно. Мне ведь и тридцати нет. У меня все впереди. Но иногда хочется, чтобы что-то конкретное было уже сейчас.

Но что мне нужно?

Папа махает мне, приглашая пройти в гараж. Я вовсю предвкушаю. Когда мы заходим на огороженное парковочное место, я понимаю, что это «джекпот».

«Ягуар XKR», «купе», вторая версия.

- Ни хрена себе, - детский лепет; я искренне восхищен.

- Ну, как ты просил.

- Когда? – смущаюсь.

- Да, был один разговор, - папа довольно улыбается; руки в карманы; он крут.

- Как ты все замечаешь, блин, - вздыхаю, не могу не улыбаться. – Спасибо, пап. Очень… круто.

- Какие изысканные эпитеты, - смеется. – Русских классиков начитался?

- Ага, - улыбаюсь.

«Ягуар» действительно хорош. Мне нужен был именно такой вариант, но я не парился, потому что была «бэха», и она тоже хороша, и я даже не ожидал, что отец подарит мне именно это. Но это упростило его выбор.

- Прокатимся? – спрашиваю; смущенно.

- А, сегодня дел по горло. Две встречи в центре, отчаянные ребята, работяги, - махает рукой. - До вечера буду занят. Так что, давай ближе к выходным покажешь мне класс на этой подвеске.

- Я подготовлюсь, - киваю, ловлю ключ и открываю дверь. – «Бэху» продадим?

- Оставь, как подменную, - смеется и подходит справа, чтобы сесть рядом на пассажирское.

- Ладно. Буду на ней подрабатывать бомбилой, - улыбаюсь и завожу мотор.

- Все, ни слова про работу. Я заебался работать. Сейчас тяжелое время. Денег мало. Работы много, - качает головой.

Прислушиваюсь к нежному и напористому одновременно рыку двигателя на высоких оборотах. Отец говорит, что время тяжелое. Вот ему я верю.

- Так, может, не надо было… ну, тратиться типа, - пожимаю плечами и смотрю на него.

- Да, не в этом смысле денег мало, - махает рукой. – Но, вот, мать хотела купить еще один полноценный дом на островах, а я посчитал и понял, что на хер он не нужен, - объясняет с усмешкой. – Купил ей четырехэтажную лачугу с маленьких гаражем, будет летать туда, медитировать, когда начнется очередной кризис.

- Она слезла с… - смущаюсь снова.

- С колес? – отворачивается, смотрит куда-то вглубь гаража. – Почти. Ей прописали еще какой-то курс. Но должна окончательно завязать к весне.

- А куда на Новый год? – спрашиваю.

- Хрен знает, честно говоря, - протирает лицо ладонью. – Куда угодно, только чтоб не видеть этих постных московских рож. Я бы поехал в тот дом, на Байкале. Но мать…

- Ясно.

- Да, вообще-то, если будет кочевряжиться, уеду один. Ну, и ты можешь… - вздыхает; понимает, что продолжать мало смысла.

- Я подумаю, пап, - обещаю. – Честно. У меня просто… трудный период, знаешь…