Самооборона

— Жаль, что ты не думал об этом прежде, чем присвоить те деньги. Глядишь, и Джон был бы целее. Сейчас у нас в любом случае нет выбора. Мы не можем отказаться от встречи с Дельгадо. То есть формально, конечно, можем извиниться и сообщить, что вакансия уже занята. Но тем самым мы либо потеряем ценный источник информации, либо, если твои подозрения верны, покажем противнику, что испугались и что нам есть, чего бояться.

— М-да. Придется рискнуть. Как знать, может, нам даже удастся перевербовать эту Дельгадо. А если… на сколько, кстати, вы договорились о встрече?

— На полдень. Пришлось сдвинуть других, кто назначен у нас на завтра. А что?

— Да вот думаю, если она ни при чем, доживет ли она до завтрашнего утра.

— Ну, как говорится, надо надеяться на лучшее и быть готовым к худшему. Я посмотрю еще, какую информацию на нее удастся найти.

Поиски Миранды, впрочем, не принесли ничего примечательного. Никакого криминала, включая сомнительные и недоказанные случаи, за Анной Дельгадо не числилось. Кстати, Дельгадо она оказалась только по мужу — ее девичья фамилия была Стивенсон, и длинное худое лицо, обрамленное пышными светлыми кудряшками, было хотя и загорелым, как почти у всех в Майами, но лишенным характерных латиноамериканских черт. Муж, Эухеньо Дельгадо, был человеком вообще далеким от всякого рода деловых вопросов, числил себя свободным художником, работал по старинке — кистью и красками, а не на компе (хотя, разумеется, имел персональный сайт с репродукциями своих работ), пару раз выставлялся, но особого успеха не имел. Мне, кстати, его картины на сайте тоже не понравились. Было вполне очевидным, что непризнанный гений живет за счет деловой, энергичной и профессионально успешной жены, так что повышенные притязания Анны по поводу зарплаты предстали несколько в ином свете. Меня, кстати, всегда удивляла эта порода женщин, которые в одиночку могли бы свернуть горы, но предпочитают взваливать на себя и тащить подобную обузу. Могло ли такое положение дел подтолкнуть Анну на криминальный путь? Запросто — как, впрочем, и любое другое. Но, так или иначе, никаких свидетельств тому, кроме самого факта работы на Оливейру, мы не обнаружили.

Фильм я все-таки досмотрел, хотя спокойное созерцательное настроение было испорчено. Утром следующего дня я не удержался и полез в инет смотреть местные криминальные новости; за ночь в городе и области зарегистрировали два убийства, но обе жертвы были мужчины. Еще, правда, один мужчина погиб и четыре человека, включая двух женщин, пострадали в различных ДТП, причем не приходилось сомневаться, что к полудню эти числа вырастут. А случайность несчастных случаев на дорогах — вопрос весьма неоднозначный. Я по-прежнему не был уверен, что Анна доживет до встречи с нами.

Из тех, кого мы успели принять до полудня, наибольший интерес представлял бывший сотрудник фармацевтической компании, также входившей в число учредителей Фонда. То, что он работал с прекурсорами наркотиков, само по себе, конечно, ничего не значило — эти вещества вполне легально используются при производстве многих лекарств. Любопытнее было другое — как-то слышанное им упоминание о «кубинском проекте», суть которого якобы состояла в поставках лекарственного сырья с Кубы после окончания гражданской войны. Никаких прямых доказательств не было, но можно было догадаться, о каком «лекарственном сырье» речь. Сам наш гость, впрочем, ни о чем таком не догадывался и получил от Миранды классическое обещание «мы сами с вами свяжемся» и приказание идти домой и «как следует отдохнуть». Я не был в восторге от идеи использовать «твайс спайс» в этом случае — человек, сведущий в фармакологии, в отличие от прочих, мог постфактум понять, что с выпитым им кофе что-то было не так. Но Миранда настояла на том, чтобы действовать по общей схеме: к тому времени, как он сможет что-то сообразить (тем более хорошенько поспав во исполнение полученного приказания), препарата в его крови уже не останется, и что-либо доказать будет невозможно.

Без одной минуты двенадцать в нашем офисе появилась Анна Дельгадо.

Мы с Мирандой были готовы к любым неожиданностям, вплоть до того, что она выхватит оружие и начнет стрелять (мой пистолет, снятый с предохранителя, лежал в приоткрытом ящике стола прямо передо мной, Мирандин — в кобуре у нее под пиджаком, и я уже знал, что она умеет выдергивать его оттуда меньше чем за секунду). Но на киллера Анна никак не походила — просто молодая целеустремленная деловая женщина, каковой она и представлялась нам после знакомства с ее досье.

Впрочем, справедливости ради надо заметить, что киллеры обычно и не походят на киллеров. Иначе им было бы крайне трудно делать свою работу.