Самооборона

Я не уверен, адресовано это ей или мне, но пластмассовая трубка, наконец, с хрустом ломается в соотношении где-то два к одному, и я сую длинную часть Миранде. Та вгоняет трубку в кровавую дыру в горле Анны (у меня мелькает неуместная аналогия с колом, вонзаемым в сердце вампира) и продолжает массаж грудной клетки. Я несколько секунд тупо смотрю на это, затем спохватываюсь, бегу обратно к лежащему на столе офисному компу, который, конечно, соединен с фоном, быстро тыкаю в иконку, изображающую старинный фон с дырчатым диском, жму три классические цифры…

— Мартин, не надо!

Миранда уже стоит. Ее руки в крови, и на лице несколько мелких капелек. Наверное, и на пиджаке есть, но на черной материи это незаметно.

— Я звоню 911.

— Не надо. Это бесполезно.

Я протянул палец к кнопке отмены, но все же задержал его:

— Ты уверена? Может, ее еще можно откачать?

— Нет. От этого нет противоядия.

Палец коснулся кнопки.

Связь «противоядие — яд» моментально выстроилась в моем мозгу, и я предостерегающе заметил Миранде:

— На тебе ее кровь!

— А, да. Это лучше смыть.

К счастью, туалет в нашем офисе отдельный, и ей не нужно выходить в таком виде в коридор. Да, но из коридора кто-нибудь может заглянуть к нам! До следующего соискателя еще минут двадцать, но мало ли… Я подбежал к наружной двери и запер ее, а затем, подхватив труп за руки, поволок его в заднее помещение.

— Угу, правильно, — одобрила Миранда, выходя из туалета. Я уже уложил тело и неприязненно смотрел на оставшиеся на полу следы. Впрочем, это можно смыть, хорошо, что у нас тут не ковровое покрытие…

— Что все-таки случилось? — спросил я. — Ты говоришь, это яд? Откуда он взялся?

— Хуже, — покачала головой Миранда. — Я слышала про эту штуку, но думала, что это просто байки. Во всяком случае, у государства такого нет. Я соприкасалась с этой темой, когда служила — если бы оно стояло на вооружении, я бы знала.

— Ну мы уже знаем, что на мафию работают свои собственные фармацевтические компании… Так что это?

— Генноинженерная технология, позволяющая сделать человека гиперсенсибильным к любому заданному раздражителю. В том числе, разумеется, к тем или иным психотропам. Результат — тяжелейший анафилактический шок, почти мгновенная кома и смерть. Мы бы не спасли ее, даже имея под рукой адреналин, глюкокортикоиды и прочие необходимые препараты. Слишком уж мощный эффект у этой дряни.

— Тогда зачем ты пыталась?

— Не была до конца уверена, что это именно оно. И уж лучше попытаться что-то сделать, чем просто стоять и смотреть, как она умирает, разве нет?

— Как по-твоему, она ни о чем не догадывалась?

— Нет, конечно. Получила инъекцию под видом какой-нибудь прививки. Небось, еще и радовалась соцпакету своей компании, включающему бесплатную медицинскую профилактику для важных сотрудников… Ладно, партнер, нам надо не болтать, а решать проблему! Ты понимаешь, что мы только что совершили убийство? Не они, сделавшие ее такой — что, кстати, недоказуемо — а мы, которые незаконно ввели ей смертельный для нее препарат.

— Так ты поэтому не велела мне звонить?

— Да. У нас семнадцать минут. Помоги мне ее раздеть, быстрее!

— Зачем? — спросил я, присаживаясь, однако, возле трупа и начиная расстегивать блузку Анны (верхние пуговицы уже были расстегнуты, когда моя партнерша пыталась оказать ей помощь), в то время как Миранда сдернула с трупа туфли и занялась брюками.

— Ну сам подумай! Камеры системы безопасности здания засекли, как она к нам вошла — значит, должны заснять и ее уход. Причем до того, как войдет следующий посетитель, ибо так было со всеми предыдущими гостями. К счастью, ее размеры не сильно отличаются от моих…

— Тут кровь на воротнике, — заметил я, кивая на блузку; пятна, впрочем, оказались меньше, чем можно было ожидать.

— Ничего, будет не видно под… Проклятье! — воскликнула вдруг Миранда. — Она обделалась!

— Точно, — принюхался и скривился я.

— Это не редкость при такой смерти… но теперь я не могу надеть ее брюки!

— А зачем? У тебя же тоже брюки.

Миранда посмотрела на меня с выражением «о, мужчины!» и снизошла до пояснения:

— Фасон другой. И цвет у нее чуть светлее.

— Думаешь, на камере заметны такие тонкости?

— Если запись подвергнут тщательному анализу… Ладно, придется рискнуть. Стирать и сушить нет времени.

Миранда быстро разделась до пояса, не утруждая себя лишней застенчивостью, и подхватила у меня блузку несчастной Анны. Я меланхолично подумал, что если запись будут анализировать не компы, а мужчины, то скорее заметят несоответствие не фасона брюк, а размера груди, который у Миранды на пару пунктов побольше. К сожалению, Дельгадо пришла к нам без пиджака или иной одежды поверх блузки, которая позволила бы замаскировать это обстоятельство. Миранда, должно быть, и сама это смекнула, постаравшись поддернуть блузку так, чтобы та висела как можно свободнее. Затем выбралась из своей удобной спортивной обуви и, недовольно морщась, влезла в узкие туфли на каблуках, которые, кажется, были ей еще и малы.

— Ты сможешь снять с нее скальп, пока я гримируюсь?

— Что?! — опешил я.