Самопревосхождение

– Так вот, – продолжил, как ни в чём не бывало, Арсений, – в самом факте появления таких людей (вы следите за мыслью – дети уже выросли) многие исследователи, – он выразительно посмотрел на маму, – охотно находили знаки прогрессивного витка эволюции, связанного с возникновением, как мы уже отмечали, качественно нового типа внутри человеческой расы, неких проводников в будущий мир, где нет места ненависти, насилию, унижению и где, напротив, царствует бережное отношение ко всему живому – известный «эффект бабочки», по выражению Рэя Брэдбери, – в сочетании с чувством собственного достоинства; а также энергия творческого созидания и высшие ценности – Любви, Добра и Красоты, вестимо.

– Неужели это когда-нибудь случится? – вздохнула мама.

Арсений подошёл, нежно приподнял её опущенную голову и сказал:

– Душенька Екатерина Дмитриевна! Будущее уже существует, оно лишь размыто и не всем видно.

– Но были ведь наверняка и противники этой романтической теории? – спросил я.

– Гипотезы, – поправила мама.

 Арсений повернулся ко мне:

– Да, разумеется. Доказать возможность длительного существования подобной… Утопии ещё никто не смог, хотя и опровергнуть её окончательно невозможно…

– Это всё равно, что отобрать мечту у всего человечества, а значит, получить отчаявшихся людей. – Мама даже встала от волнения. – К счастью, мечта, как птица Феникс, способна возрождаться снова и снова, даже ни на что не надеясь…

– …Зато желающих осмеять, выразить сомнение или полное неверие – сколько угодно! – продолжал Арсений. – Дело в том, что сверхъестественные способности вовсе не делают сами по себе человека счастливым. Сие есть правда, к сожалению. И тому множество свидетельств как в человеческой истории, так и в судьбах немалого числа наших героев, детей, подростков и выросших из них взрослых. Им скучно, трудно, подчас тяжело общаться с другими людьми. Они слишком остро ощущают чужие пороки, на них чрезвычайно отрицательно влияет чужая негативная энергетика – особенно ненависть, зависть, злоба, алчность… Тут мама добавила с грустью:

– …то есть любое человеческое несовершенство и несовершенство мира, а они – безграничны. Видимо, в том числе поэтому наши необычные дети и подростки часто оказывались склонны к депрессии, разочарованию, потере смысла жизни, – мама развернулась ко мне. – Твой Ванечка говорил именно об этом: «Я не могу жить, где лгут и обманывают. Мне физически больно!»

– К сожалению, процент самоубийств среди них в несколько раз выше среднестатистических показателей, – сказал Арсений, а мама подвела печальный итог:

– Герои вообще имеют обыкновение погибать…

– Но не все же! – убеждённо произнёс Арсений. – Противостояние было и есть, не скрою. С одной стороны, такими потрясающими особями заинтересовались соответствующие службы… – Чему «соответствующие»? – усмехнулась мама.

– Никто не знает, радость моя. – Арсений хитро на нас посмотрел и продолжил:

– А с другой – и наши герои не дремали. Они приложили немалые, кстати, небезуспешные, усилия, чтобы сделать себя для всех, праздно или корыстно интересующихся, – недосягаемыми! Возник потрясающей красоты позитивный проект, и теперь им не надо создавать никаких, похожих на уже когда-то существовавшие, организаций – они могут различать друг друга, вступать с кем угодно из себе подобных в контакт, где бы кто ни находился, благо возможности техники, которыми они располагают, это позволяют. Зато для тех, кто этого, скажем так, недостоин, они рассеяны и невидимы. И это, согласитесь, совсем иной вид союза, любой степени могущества, мгновенно возникающий и, если надо, также мгновенно исчезающий.

– С этого места хотелось бы поподробнее! – заинтересованно воскликнул я.

– Это всё к Асе, она – руководитель проекта, и он уже действует… – Арсений посмотрел на маму.

– Больше десяти лет, – уверенно ответила она и с гордостью добавила:

– Наш «маленький принц», сводный брат Аси Илия, ему сейчас уже около 12 лет, тоже принимал в нём участие.

– А пока, напоминаю, мы говорили о «лихих 90-х», когда сама Ася была подростком и когда, собственно, и зародился этот потрясающий проект. Отгадай, кто ещё мог проявить любопытство к таким «чудесам природы»? – обратился он ко мне.

– Наверное, криминал…

Арсений кивнул, мама встала с кресла и со вздохом закончила, как обычно, свой внутренний диалог:

– Вот мы и подошли к кульминации драмы. Антракт. Что вам приготовить, мужчины?

Мы сказали, что «не голодны», так что «на её усмотрение», и мама ушла на кухню, а я повернулся к Арсению.

– Итак, начался, как я понимаю, настоящий детектив – с похищениями, погонями и прочее?

– Они бы так хотели, да вышло иначе.

– Ты можешь рассказать?

– Попробую, пока твоей мамы нет, эти события её до сих пор расстраивают. Много всего было… – Он помолчал. – Выбрать надо.

Скажи, как ты представляешь сейчас Анну-Марию?

Я на секунду закрыл глаза, и сразу возник образ:

– Как воительницу. Амазонку. Или – Афину Палладу.

– Ну да, – пробормотал чуть слышно Арсений. – Парфенон.