Самородок (СИ)

Интонации Андрей подобрал успокаивающие, даже заискивающие, подумал было ещё наклониться и кошку погладить, но, посмотрев на это взъерошенное, с сумасшедшими глазами создание — и раздумал. Ещё цапнет когтями, вцепится в руку, не отдерёшь. Лишние проблемы, которых ему лично сегодня уже за глаза хватило. Вон, даже эта кошка понимает, что тут не то место, где можно спокойно поласкаться, потереться о ноги и помурлыкать. И правильно думает, кстати. Он, Андрей Вольнов, пока ещё стажёр Сектора кризисных ситуаций и оперразработок, тоже так думает, тоже не в своей тарелке. Докатился, одним словом.

Демону было всё равно, что там на уме у человека, он в буквальном смысле слова навострил уши и не находил себе места. К ним, по мере продвижения кабины лифта наверх, приближалось с каждым метром нечто настолько жуткое, ужасное и совершенно незнакомое по сути, что кот вжался в угол кабины, вздыбил и без того взъерошенную шерсть и ощерился — последнее, что он мог сделать перед неизбежным столкновением… с чем-то.

А биоморф там, наверху, даже не догадывался, что его сущность, о которой он и сам ничего не знал, чуют, улавливает, отчасти распознают и при этом дико боятся. Выдернутый из мрака подсознания сумасшедшей женщины некими неведомыми силами, о которых и сама Ирма ничего не ведала, кроме того, что они есть, существуют, он бродил сейчас в коридоре перед лифтами и толком не знал, что делать. Раны, оставленные пулями Тори, волновали его постольку-поскольку. Мельком глянув в сторону, где Тори лежала в луже крови с неестественно вывернутой шеей, биоморф снова втянул воздух ноздрёй. Из второй, смятой пулей, постоянно капало что-то чёрное, тягучее, как, впрочем, и из других ран. След за зверем тянулся тёмный, поблёскивающий, словно лакированный. Будто нефть разлили или мазут. И тут его заинтересовал неожиданно заработавший электромотор, сигнализирующий о том, что одна из кабин лифта ушла по чей-то команде вниз, за пассажирами. «Отойди… Спрячься… А потом напади и убей!» — пришла откуда-то целенаправленная команда, руководство к действию. Ирма продолжала сидеть в скаттере, но уже взяла себя в руки и вновь «подключилась» к своему же кошмарному порождению, стала его глазами, ушами, мозгом. Странные то были ощущения. Словно плывёшь под водой и видишь вокруг не чёткие контуры, а лишь их размытые очертания. В следующий раз сделаю его получше, мимолётно подумала женщина. При этом вполне отдавая себе отчёт, что следующего раза может и не быть. Если она тут и сейчас, например, проиграет, не справится. Ну уж нет!.. Злоба и ненависть вновь захлестнули. Покопавшись в служебной нише возле приборной доски, она достала такой же ППУ, как был у Велеса, распахнула дверцу машины и выскочила на улицу, в прохладу, под непроницаемый купол неба с россыпью помигивающих точек. Пора… Звёзды равнодушно смотрели с невообразимой высоты за перипетиями человеческих поступков и сломанных судеб. Им было всё равно. Давно уже всё равно…

А вот Демону всё равно не было. Вжавшись в угол, кот неотрывно смотрел на створки, готовясь к неизбежному. Он был не робкого десятка, никогда ничего не боялся, но сейчас им владело одно желание: как можно скорее покинуть это опасное место, совсем недавно бывшее таким родным, надёжным и звавшееся просто и уютно — «дом», а сейчас похожее на что угодно, только не на своё, родное и домашнее. И когда лифт, наконец, остановился и двери ушли в стороны, открывая пространство за ними, Демон тут же бросился вон из кабины, чтобы, впрочем, мгновенно затормозить с шипением и мявом перед маслянисто поблёскивающей лужей чего-то мерзкого, пахнущего не пойми чем. Все опасности и тревоги мира вернулись обратно с сумасшедшей скоростью и заставили кота прижать уши, вновь зашипеть и распушить хвост. Демон попятился от лужи, но вдруг остановился и уставился в одну точку. Взгляд его сфокусировался на чём-то там впереди, на чём-то, что за поворотом, и хвост при этом ходил ходуном, как взбесившийся маятник, а лапы напряглись, словно перед броском. Он что-то учуял, что-то такое, отчего каждый волосок на его шерсти окончательно встал дыбом. При виде лужиц и пятен вокруг, больше всего похожих на разлитую нефть, сзади удивлённо вскрикнул Андрей.

— Что это за дрянь?! Откуда? И… и… как это, боже?! — Андрей разглядел неподвижную Тори, лежащую сломанной куклой чуть дальше, а рядом с ней и оторванную руку. Всё это выглядело сюрреалистическим кошмаром, бредом умалишённого, не имеющим с действительностью ничего общего.

А потом из загнутой кишки коридора появился, словно вытек из ниоткуда, чудовищный зверь, и время вовсе остановилось, разбившись на фрагменты, каждый из которых нёс что-то своё, драматическое, полное невероятных и не укладывающихся в голове событий. Длилось, правда, всё это недолго. Сторонний наблюдатель, случись он здесь, отметил бы по несуществующему секундомеру: четыре с чем-то секунды. Именно во столько уложилась смерть.