Самосожжения старообрядцев (середина XVII–XIX в.)

Подводя итоги, отметим, что память о старообрядческих самосожжениях стала существенным фактором в интеллектуальном противоборстве приверженцев «господствующей церкви» и старообрядцев. Однако и в старообрядческой среде отношение к «гарям» оставалось непростым. Наряду с почитанием мучеников за веру, имели место попытки подчеркнуть вынужденность «огненной смерти», ее связь с гонениями, следствием которых мог стать отход от «древлего благочестия». Причина двойственности заключалась во влиянии народного, резко негативного отношения к «самосужденникам», с которым старообрядческие проповедники не могли не считаться.

Заключение

Результаты проведенного мною исследования показывают, что основные закономерности подготовки и осуществления самосожжений сохранялись неизменными в течение всего изучаемого периода и на разных территориях Российского государства: на Европейском Севере, в Сибири и Поволжье. При этом на Европейском Севере России, особенно в Каргополье, традиция самосожжений оставалась непрерывной на протяжении длительного времени. И именно здесь отмечены рецидивы самосожжений даже в то время, когда они повсюду стали полузабытым достоянием церковной истории.

Основным мотивом деятельности старообрядческих наставников, проповедующих «самогубительную смерть», стало признание несомненного факта завершения мировой истории, реализации в российской действительности самых мрачных апокалипсических пророчеств. Здесь можно сослаться на утверждения профессора Э. Шнейдмана: «суицид не является случайным действием. Он никогда не бывает бессмысленным или бесцельным. <…> Цель каждого суицида состоит в поиске решения проблемы, стоящей перед человеком и причиняющей ему интенсивные страдания»[995]. Развивая эту мысль, можно сказать, что обычные формы преодоления духовного кризиса, в том числе и дискуссии с отступниками («никонианами»), в такой обстановке старообрядцы сочли недостаточными. Наиболее радикальной формой избавления от «мира Антихриста», начиная с 1660-х годов, стало самосожжение, практикуемое наряду с самоутоплением, добровольной голодной смертью («запощиванием»), самопогребением.

В процессе распространения «гарей» по территории России сформировалась особая категория старообрядческих наставников, которых современники не без оснований называли «славными учителями самогубительной смерти», обладающими необходимыми богословскими, психологическими и даже техническими познаниями для успешной организации самосожжений. При этом самосожжение трактовалось ими как «беструдное спасение» – возможность достигнуть райского блаженства ценой кратковременных мучений. Последовательность действий наставника самосожигателей в подавляющем большинстве случаев оставалась неизменной. Во-первых, избиралось уединенное место, где приготовления к самосожжению не могли быть обнаружены и пресечены с самого начала. Подготовка к самосожжению включала также строительство специального здания (в источниках оно называется «згорелый дом») и заготовку легковоспламеняющихся материалов. Во-вторых, старообрядческий наставник собирал максимальное количество приверженцев – будущих жертв самосожжения. Для них отныне исчезала возможность отказаться от гибельного выбора. При этом некоторые из них даже не подозревали, что в ближайшее время примут участие в смертельном ритуале. В-третьих, имело место перекрещивание собравшихся «насмертников» по старообрядческим правилам и даже пострижение некоторых из них в монахи. В-четвертых, старообрядческий наставник вступал в яростную полемику с представителями власти, присланными для «увещевания» старообрядцев и предотвращения их гибели. Наконец, старец и его помощники по мере сил сохраняли неусыпный контроль за собравшимися в «згорелом доме» до того момента, когда спасение от огня становилось невозможным.

Широко распространившаяся по России проповедь «огненной смерти» немедленно встретила резкое сопротивление в старообрядческой среде. Появилось значительное количество полемических сочинений, призванных образумить сторонников «огненной смерти», доказать при помощи богословских аргументов несостоятельность их воззрений, дистанцироваться от людей, компрометирующих старообрядческое движение. Наиболее крупным из весьма значительной литературы по этому вопросу стало «Отразительное писание о новоизобретенном пути самоубийственных смертей», созданное в конце XVII в. иноком Евфросином. Резюмируя свои пространные возражения, Евфросин предписывает своим сторонникам терпеть любые мучения, но не совершать самоубийство. Все усилия старообрядческих интеллектуалов оказались тщетными. Дискуссия между сторонниками и противниками самосожжений не состоялась, самосожжения продолжались вплоть до конца XVIII в., при этом отдельные рецидивы случались до середины XIX в.