Самоубийство Пушкина. Том первый

Окрестившись в 989 году, Русь надолго еще осталась языческой. Вспомним, опять же, что даже Пушкина известный ржевский протоиерей отец Матвей Константиновский исступлённо и самым серьёзным образом объявил язычником. Для того были основания.

Христианство резким образом противопоставило себя язычеству, а, следовательно, и суеверию, которое корнями в него уходило, питалось им. Но противостоят они друг другу и до сей поры, пожалуй. Разницу между язычеством и суеверием считал важным растолковать своим современникам Василий Татищев. Растолковать и тем самым, наверное, уличить их в непрошедшем до самой той поры влиянии язычества.

«Идолослужение же от сусчества суеверна есть разно, ибо суеверный, хотя истинного Бога признаёт и почитает, но не в пристойных обстоятельствах и безумным порядком; противно же тому идолопоклонник в представимом видимом, а не в свойстве и порядке почитания блудит. Однако же иногда суеверие в том же самом разуме берётся, как идолослужение, или оное в себе заключает».

Так и металась застигнутая христианством врасплох языческая душа славянина. Свидетельства этих метаний в летописях наших встречаются на каждом шагу. Разбирая летописный свод Никона, Е.В. Аничков выделяет в нём вот какие, очень подходящие и для нашего повествования о русском суеверии, и его влиянии на нашу историю, места.

«Мы имеем, собственно (в названной летописи), три различных эпизода вероятно одного и того же долгого восстания волхвов, не сразу, а в несколько приёмов подавляемого князьями, сначала самим Ярославом, после Глебом Святославичем и, наконец, боярином и даньщиком Глебова отца Святослава Янем, сыном Вышатиным. Всё это тянулось долго. Ярослав имел дело, с волхвами давным-давно, еще в 1024 году. Глеб Святославич убил волхва, поднявшего против него весь Новгород когда-нибудь между 1066–1069 годами; с 1066 года сидел он тут, а в 1079 году был изгнан новгородцами и убит чудью. Но в 1069 году об укрощении им волхва уже занесено в летопись. Когда встретился с волхвами на Белоозере Ян Вышатин, мы не знаем. Можно подумать, что раньше. Значит, можно считать, что целых полвека почти по всему северу, от Новгорода до Ростова, в Суздальской земле, на Белоозере, на Волге и по Шексне, иногда даже и в самом Новгороде, забирали власть волхвы, и народ шёл за ними. Случалось это во время голодовок».

Мне особенно нравится эта последняя оговорка. Наиболее уязвим для суеверия русский человек становится в; тяжкие для себя времена. И мы, если взглянуть внимательнее вокруг, недалеко от того ушли.

В 1071 году в стольном Киеве объявился волхв, который мутил народ тем, что Днепр потечёт вспять и земли перемешаются так, что вместо России будет Греция, а вместо Греции Россия. Ему верили многие, и паника росла, пока он вдруг не исчез бесследно.

В те же годы в окрестностях голодающего Ростова нашлись ещё кудесники, дела которых были более лютыми. Те почему-то ополчились против женщин. Они проделывали какие-то трюки, которые убеждали свидетелей, что зерно, хлеб и даже рыба припрятаны внутри женских тел, и погублено немало было жён, матерей и сестёр, прежде чем злобный обман этот был остановлен.

Печально окончил свою жизнь кудесник, посеявший упомянутую Е.В. Аничковым смуту в Новгороде. Князь Глеб проявил тут жестокое остроумие своё, которое в момент успокоило волнение.

Подъехавши к волхву, он спросил громко, чтоб слышно было далеко:

— Кудесник, ты похваляешься, что знаешь будущее. Скажи, что будет с тобой сей день?

— Я сотворю великие чудеса…

— Как же ты предрекаешь другим, если своей судьбы не знаешь, — воскликнул князь и секирой своей развалил его надвое. Смущённый народ разошёлся по домам.

В Никоновском летописном своде вслед за этим идёт запись о «звезде превеликой», названной «знамением на западе», сказано об уродливом младенце, уловленном рыбачьим неводом, о солнечном затмении. Летописец берёт на себя роль толкователя этих предвестий:

«Се же проявляше не на добро; по сем бо быша усобицы многы и нашествие поганых на Русьскую землю».

В средние наши века, когда окреплому христианству было уже пять веков, суеверие по-прежнему цвело неистребимым цветом.

Князь Курбский, например, в знаменитых письмах своих винит бабку Ивана Грозного Софью Палеолог в чародействе греческом. Летописи как будто подтверждают это. Бабка Грозного в самом деле по каким-то поводам обращалась к «бабам лихим».

Русский царь Иван III, за которым замужем была «чародеица греческая» Софья Палеолог, сам подпал одно время под сильное влияние «еретиков жидовствующих», подчинялся их толкованиям небесных знамений и чародейству.

У отца Ивана Грозного, московского государя Василия III, при дворе большим влиянием пользовался некто Николай Немчин, обладавший астрологическими познаниями.

Первая жена Василия III обвинена была в колдовстве, которым пыталась укрепить любовь к себе великого князя.