Самоубийство

причиной оказывается совокупность тех наших свойств, благодаря которым мы при известных

обстоятельствах делаемся подражательными существами. Поэтому, если мы хотим употреблять слово

«подражание» в его точном значении, мы должны применять его исключительно к фактам этой категории; следовательно, мы назовем подражанием акт, которому непосредственно предшествует представление

сходного акта, ранее совершенного другим человеком, причем между представлением и выполнением не

происходит никакой— сознательной или бессознательной— умственной работы, относящейся к внутренним

свойствам воспроизводимого действия.

Итак, когда задается вопрос о том, какое влияние имеет подражание на процент самоубийств, то это

слово надо брать именно в указанном смысле. Придерживаться иного понимания — значит удовлетворяться

чисто словесным объяснением. В самом деле, когда о каком-нибудь образе мыслей и действий говорят, что он

является подражанием, то полагают, что этим волшебным словом все сказано. В действительности же этот

термин применим только к случаям чисто автоматического воспроизведения. Здесь для объяснения

достаточно одного слова «подражание», так как все происходящее в этом случае есть продукт заражения

подражанием.

Но когда мы следуем какому-нибудь обычаю или придерживаемся правил морали, то внутренние свой-

ства этого самого обычая, те чувства, которые он внушает нам, и служат объяснением нашего ему подчинения.

Когда по поводу такого рода поступков говорят о подражании, то в сущности не объясняют решительно

ничего; нам говорят только, что совершенный нами поступок не содержит ничего нового, т. е. что он является

только воспроизведением, но нам не дают объяснений ни того, почему люди поступают именно так, а не

иначе, ни того, почему мы повторяем их действия. Еще менее путем слова «подражание» можно исчерпать

анализ сложного процесса, результатом которого являются коллективные чувства и которому выше мы могли

дать только приблизительное и предварительное определение. Неточное употребление этого термина может

создать иллюзию, будто с помощью его найдено решение самого вопроса, тогда как на самом деле нет ничего, кроме игры словами и самообмана.

Только определив подражание указанным нами способом, мы будем иметь право считать его

психологическим фактором самоубийства. В действительности то, что называют взаимным подражанием, есть

явление вполне социальное, так как мы имеем здесь дело с общим переживанием общего чувства. Точно так

же следование обычаям, традициям является результатом социальных причин, ибо оно основано на их

обязательности, на особом престиже, которым пользуются коллективные верования и коллективная практика в

силу того только, что они составляют плод коллективного творчества. Следовательно, поскольку можно допу-

стить, что самоубийство распространяется по одному из этих путей, оно зависит не от индивидуальных

условий, а от социальных причин. Установив таким образом границы данной проблемы, займемся

рассмотрением фактов.

II

Не подлежит никакому сомнению, что мысль о самоубийстве обладает заразительностью. Мы уже

говорили о коридоре, где последовательно повесились 15 инвалидов, или о той известной часовой будке в

булонс-ком лагере, которая на протяжении нескольких дней послужила местом нескольких самоубийств.

Факты этого рода часто наблюдались в армии: в 4-м стрелковом полку в Провансе в 1862 г.; в 15-м пехотном в

1864 г.; в 41-м сначала в Монпелье, а потом в Ниме в 1868 г. и т. д. В 1813 г. в маленькой деревушке St. Pierre Monjau повесилась на дереве одна женщина, и в течение небольшого промежутка времени несколько других

повесились там же. Пинель рассказывает, что по соседству с Etampes повесился священник; через несколько

дней на том же месте повесились еще два духовных лица, а вскоре затем их примеру последовали несколько

светских людей. Когда лорд Кэстльри бросился в кратер Везувия, несколько человек из его спутников

последовали за ним. Дерево Тимона-Мизантропа сделалось историческим. В домах заключения

многочисленными наблюдениями также подтверждаются случаи психического заражения.

Тем не менее установилось обыкновение относить к области подражания целый ряд фактов, которые, на

www.koob.ru

наш взгляд, имеют совсем иное происхождение. Это те случаи, которые носят название самоубийств

«одержимых». В «Истории войны евреев с Римом» Жозеф рассказывает, что во время осады Иерусалима

некоторое число осажденных лишило себя жизни. В частности, 40 евреев, спасшихся в подземелье, решили

умереть и убили друг друга. «Осажденные Брутом ксан-тийцы,— говорит Монтэнь,— были охвачены все, мужчины, женщины и дети, непобедимым желанием умереть и с такою страстностью искали смерти, с какою