Самоубийство

объяснение в воздействии общей среды, окружающей этих людей. И действительно, мы увидим, что в

тюрьмах и полках существует коллективное состояние, склоняющее к самоубийству солдат и заключенных с

такою же непосредственностью, как и сильнейший из неврозов. Пример здесь — только случайный повод, вызывающий проявление импульса, и без наличности этого импульса пример не оказал бы никакого влияния.

Можно поэтому сказать, что, за очень небольшими исключениями, подражание не является

самостоятельным фактором самоубийства; посредством него проявляется только то состояние, которое есть

действительная производящая причина самоубийства и которое, вероятно, всегда нашло бы возможность

произвести свое естественное действие. Это последнее обнаружилось бы даже в том случае, если бы не было

налицо подражания, так как очевидно, что предрасположение должно быть исключительно сильно для того, чтобы столь малый повод мог вызвать его проявление в действии. Поэтому неудивительно, что факты не носят

на себе печати подражания; ведь само оно не оказывает решающего влияния; а то действие, которое им

оказывается, ограничено очень узкими пределами.

Одно замечание практического характера может быть выдвинуто здесь как следствие этого теоретичес-

кого вывода. Некоторые авторы, приписывая подражанию влияние, которого оно не имеет в действительно-

сти, требовали, чтобы описание самоубийств и преступлений было запрещено в газетах. Возможно, что это

запрещение уменьшило бы на несколько единиц годовой итог этих явлений, но подлежит большому сомне-

нию, чтобы оно могло изменить социальный процент преступлений и самоубийств. Интенсивность коллек-

тивной наклонности осталась бы той же, так как моральный уровень социальных групп от этого не изменился

бы. Если принять во внимание те проблематичные и, во всяком случае, очень слабые результаты, которые

могла бы иметь эта мера, и те значительные неудобства, которые повлекло бы за собой уничтожение всякой

судебной гласности, то будет вполне понятно, что в данном случае законодатель должен отнестись к совету

специалистов с большим сомнением. В действительности если что и может повлиять на развитие самоубийств

или уголовной преступности, так не то, что о них вообще говорят, а то, как о них говорят. Там, где эти акты

находят себе полное осуждение, вызываемое ими чувство отражается на самих отчетах о них, и путем такого

внушения индивидуальное предрасположение скорее нейтрализуется и обезвреживается, нежели поощряется.

Наоборот, когда общество в моральном отношении лишено всякой опоры, состояние неуверенности, в

котором оно находится, внушает ему некоторую снисходительность к безнравственным поступкам; снисходительность эта невольно выражается каждый раз, когда говорят о них, и тем самым сглаживает

границу между дозволенным и недозволенным. Тогда действительно приходится опасаться каждого дурного

примера не потому, что он опасен как таковой, а потому, что терпимость или общественный индифферентизм

приуменьшают то чувство отвращения, которое он должен был бы вызывать.

Но эта глава с особенной ясностью показывает, как мало обоснована теория, делающая подражание

важным источником всей коллективной жизни. Нет явления, более легко передаваемого путем заражения, чем

самоубийство, а между тем мы только что видели, что эта заразительная сила не имеет социальных

последствий. Если в этом случае подражание лишено социального влияния, то оно не имеет его и в других

случаях, и приписываемое ему значение только кажущееся. Конечно, в очень тесной сфере оно может явиться

определяющим мотивом нескольких воспроизведений одной и той же мысли или одного и того же поступка, но оно никогда не находит себе ни достаточно широкого, ни достаточно глубокого отзвука для того, чтобы

проникнуть в самую душу общества и произвести в ней изменения. Коллективные состояния благодаря почти

единодушному и обыкновенно многолетнему признанию слишком упорны для того, чтобы какое-нибудь

частное новшество могло достигнуть своей цели. Каким образом индивид, который — только индивид, и

ничего больше, мог бы получить достаточно силы для переделки общества на свой лад? Если бы мы не

представляли себе социальный мир так же грубо, как первобытный человек представлял себе мир физический, если бы наперекор всем выводам науки мы, в глубине души и не отдавая себе в том отчета, не отрицали, что

социальные явления прямо пропорциональны вызвавшим их причинам, то мы даже не остановились бы на

концепции, которая хотя и обладает истинно библейской простотой, но находится в вопиющем противоречии

с основными принципами мышления. В настоящий момент больше уже не верят, что зоологические виды суть

не что иное, как индивидуальные изменения, привитые и распространенные наследственностью. Насколько не

www.koob.ru

более допустима теория, утверждающая, что социальный факт представляет собою только обобщенный факт

индивидуального характера; но менее всего приемлемо предположение, что эта общность зависит от какой-то

слепой силы заражения. Можно даже с полным и справедливым изумлением отнестись к тому, что еще