Одним из типичных дел было дело архитектора одного из районов области по двум эпизодам ч. 1 ст. 290 УК РФ. И не потому, что о нем «растрезвонила» пресса, а из-за того, что мой клиент, человек в возрасте, примерный семьянин, заслуженный и уважаемый среди односельчан работник не дожил до приговора. Как мне тогда казалось, его личные качества, порядочность и глубокое сожаление о случившемся не позволили ему пережить этого позора. Уже в самый последний момент судебного разбирательства подсудимый слег в больницу, на вторые сутки после операции умер в результате внезапных осложнений. Проезжая мимо райцентра, я каждый раз вспоминал об этом деле. Еще бы, в шоке от смерти архитектора пребывали и судья, и прикомандированный прокурор, весьма лояльно и с пониманием относившийся к подсудимому.
В сентябре 2010 года газеты писали:
Первые мысли, рождающиеся при прочтении этих строк и текста обвинительного заключения: чиновник получил по заслугам. А ведь в ходе следствия Ч. полностью признал свою вину, хотя с пометкой «прошу не заключать меня под стражу». Но в этом деле все было не так просто. Да, из аудиозаписей следовало, что Ч. просил фирму «потерпевшего» оказать «шефскую помощь» в приобретении компьютера и принтера для служебных целей. Кроме того, Ч. был задержан непосредственно после передачи ему денежных средств. Но одновременно с этим, как следовало из аудиозаписей, Ч. неоднократно предлагал «потерпевшему» и свою помощь в строительстве здания в качестве прораба, а после получения им денег сказал такую фразу, представленную в записи:
В ходе многочисленных судебных заседаний, прослушивания разговоров архитектора и «потерпевшего», стало понятно, что имеет место банальная провокация преступления. Хотя никто из сотрудников милиции и сам «потерпевший» напрямую не признались в том, что они осуществляли «оперативную игру», подстрекали Ч. к совершению преступления, но было видно, что частная компания, в интересах которой выступал «потерпевший», ни цели, ни возможностей строительства каких-либо объектов не имела и после получения разрешения к строительству не приступала. Опасаясь разоблачения, «потерпевший» неоднократно уклонялся от явки в суд, выехав в одну из кавказских республик. Когда же его все-таки удалось вызвать на допрос, он стал делать вид, что не в полной мере понимает вопросы защитника, отвечал абстрактно на ломанном русском. Но я знал, что у этого гражданина с языком было все в порядке, так как по удивительному стечению обстоятельств мне пришлось с ним общаться ранее.
Инсценировка, в которой он принял участие, возможно вынужденное, попавшись в поле зрение органов на какой-нибудь афере, изначально была направлена в отношении заместителя руководителя районной администрации. Но меченные деньги, которые «потерпевший» подкинул в машину к своей жертве при встрече, осторожный чиновник в руки не взял и поэтому вечером того же дня решено было передать их Ч., хотя никаких договоренностей о встречах и передаче денег, как следует из аудиозаписей, не было.
Фальшивая явка