Самозванка

– А еще достаточно, чтобы шпионская пыль полностью захватила наш город, – возражает доктор Лейва. – Наши сограждане уже наблюдают ее частички в воздухе. А значит, за всем, что они говорят, читают и даже думают, начали следить. Наших людей ждут перемены.

– И как мы можем их остановить? – спрашивает Кол.

Лейва пожимает плечами:

– Покажите мне комнату, и я очищу ее от этой пыли – но всего лишь на час, не больше. Попав в воздух, эти пылинки тут же принимаются воспроизводить себе подобных. Эта пыль разрастается подобно плесневому грибку.

– Мы не можем оградить от нее каждый глоток воздуха в Виктории, – подает голос Зура. – Мы – партизанские войска, а потому должны нападать. Вывести из строя всю энергосистему Шрива. Уничтожить их фабрики. Сделать эту войну настолько невыносимой, чтобы идея с захватом Виктории провалилась.

На этом совещании Зура выступает в роли командира Гвардии. Поскольку все остальные ее офицеры либо погибли, либо захвачены в плен, либо пропали. С тех пор как женщину повысили в звании, она пребывает в мрачном настроении.

Но она сильно ошибается насчет моего отца.

– Шрив потребляет мало энергии, – вмешивается доктор Лейва. – Их здания построены не на магнитных подушках. А фабрики обустроены глубоко под землей – даже плазменные пушки не способны пробить пятьсот метров почвы.

– Тогда мы нанесем удар по их транспорту, – не унимается Зура.

– На их торговлю уже введен запрет, а гражданам запрещено передвигаться без специального разрешения. – Доктор Лейва, улыбаясь про себя, откидывается назад. – Такое ощущение, будто Шрив был готов к подобной войне.

– Но ведь мы можем ударить по ним как-то еще? – спрашивает Зура.

Звучат различные предложения. В эту минуту я бросаю взгляд на Кола. Тот отвечает ободряющим кивком. Но мне до сих пор трудно говорить перед людьми, которым известно мое настоящее имя. Часть меня всегда будет делать вид, что я выступаю с речью от лица Рафи.

Наконец в разговоре наступает временное затишье.

– Диверсия не сработает, – говорю я. – Никакая боль не заставит моего отца отступиться от захвата.

Над столом воцаряется молчание. Им по-прежнему неловко слышать из моих уст слова «мой отец». Из всех остатков викторианской армии лишь сидящим в этой комнате людям известно, кто я на самом деле.

– А как же жители Шрива? – спрашивает у меня майор Саркос. – Разве у них нет той самой переломной точки?

– Конечно, есть, – отвечаю я. – Но если они будут сломлены, то как смогут выступить против моего отца?

На этот вопрос у Саркоса нет ответа. Из всех добравшихся до Белой горы он самый старший офицер. Но при этом чересчур осторожный и неуверенный для командования армией.

– Его нельзя победить одной лишь силой, – произношу я.

– Совершенно верно, – доносится голос с дальнего конца стола, и я невольно сжимаюсь.

Артура Виджил – глава военной группы психологов Палафоксов. Именно она предложила взять меня в заложники. Именно она удаленно анализировала нас с Рафи, сканировала меня, пока я спала.

Она словно повзрослевшая версия Срин.

– Мы обязаны лишить его всякой поддержки, – говорит Артура. – Доказать его народу, что он – чудовище.

– Им и без того это известно! – восклицает Тео. – Он убил нашу маму, нашу бабушку. Все думают, что он сделал из своей дочери похитительницу – и им на это плевать!

– Им не плевать на Рафию, – замечаю я.

Воцаряется тишина. Я вновь завладела их вниманием.

А после Виджил произносит:

– Значит, им также не будет плевать на тебя, Фрей. Вот поэтому мы поведаем им твою историю. Покажем снимки твоего просканированного тела. Позволим тебе рассказать, каково это – видеть, как твоя собственная сестра…

– Мы уже это проходили, – перебивает ее Кол. – Ударом по репутации войну не выиграть.

Виджил непонимающе смотрит на него.

– Такое разоблачение можно будет сделать только единожды, – говорю я. – А вдруг это не поможет? Что, если весь мир узнает мою трагическую историю, а на следующий день мой отец так и останется у власти?

Ни у кого не находится ответа.

Насколько было проще, когда я желала только одного – сделать ему больно. Заставить его хотя бы раз взглянуть в мою сторону. Показать, что я существую и за пределами его замыслов.

Но навредить моему отцу уже недостаточно. Нам необходимо спасти город.

Мне придется уничтожить его.

– Ну, мое мнение вам известно, – произносит Зура.

Кол кивает ей: всем видом показывает, что не игнорирует ее, но при этом не отвечает.

Зура хочет убить моего отца.

Проблема в том, что с первого дня войны он ни разу не появлялся на людях. Его дом, и без того похожий на крепость, теперь находится под охраной элитных войск Шрива.

Мы можем разрушить его до основания. Подобраться так близко, чтобы разом ударить по нему из сотен плазменных пушек.

Но ведь там еще живет моя сестра.

Если бы их как-то можно было разделить.

– Рафи – ключ ко всему, – произношу я. – Она может изменить исход войны.

– Только у власти стоит не она, – вздыхает Тео.