Самые слики. Хроники «Формулы-1»

После всех проблем начала сезона приехать на подиум в Монако было действительно круто. Там очень сложная трасса, а в дождь вообще никакие прогнозы не имеют смысла. В гонке я опередил на пит-стопе Жака Вильнёва, после чего нужно было лишь удержать его позади. Жак заставил меня попотеть. А потом кто-то из Forti позаботился о нем. Я был третьим, последним из тех, кто финишировал, но напарник тоже попал в классификацию. Мы набрали много очков.

К сожалению, четыре балла, заработанные в Монако, стали единственными для Джонни в том сезоне. Френтцен в итоге набрал семь и получил приглашение от Фрэнка Уильямса. Чем обернулась эта история для немецкого пилота, мы еще расскажем в главе 8, а пока же разберемся в причине неудач Sauber.

А причина тривиальна – новый сырой мотор Ford Cosworth V10, с которым в команде мучились весь год. На первых тестах Джонни выехал на трассу и тут же вернулся в боксы со словами: «Этот движок сейчас сдохнет, а мне лень идти в боксы через полтрассы, у меня нога больная». Механики несколько часов проверяли несчастный двигатель, сотрудники Cosworth изучили телеметрию и… не нашли ничего подозрительного. Все решили, будто Херберту просто почудилось, ведь тесты проходили на следующий день после вечеринки по случаю старта сезона, но Джонни упорствовал: «Я знаю, вы мне не верите, и у меня один шанс доказать вам свою правоту». Машину начали готовить к выезду на трассу, мотор фыркнул и угас вечным сном. «Надо было меня слушать», – гордо произнес Херберт, глядя на механиков, которые стыдливо опускали глаза.

Вдобавок, обкатав сырые движки на машинах Заубера, фордовцы ушли к Джеки Стюарту. Нужно было что-то решать – дальше так продолжаться не могло, команда нуждалась в надежном партнере, мотористе, двигатели которого заведомо не будут 100 %-ным хламом.

Решение пришло само собой: руководство Ferrari искало, кому бы втюхать прошлогодние движки, а заодно и трудоустроить своего тестера Николу Ларини. Заубер согласился, моторы брендировали именем титульного спонсора Petronas, и команда на долгие годы стала партнером «Скудерии». Итальянцы поставили простые условия: «Мы дадим вам движки (а позже и прошлогодние шасси), конечно, за деньги, но недорого, подарим вам гениального моториста Осаму Гото (все равно увольнять собирались) для доводки моторов, а вы, взамен, нам помогаете».

Ставки были сделаны. Предстояла серьезная битва, однако Маленький Джимми не производил впечатления серьезного, матерого хищника. Джонни всегда умел веселить народ, но, пожалуй, именно в Sauber, команде с по-настоящему дружеской атмосферой, да еще и после сверхтрудного сезона в Benetton, раскрылся со своими приколами в полной мере.

Однажды он шутки ради дважды подтолкнул машину Тани, невесты Хайнца-Харальда Френтцена, когда они ехали на автодром в Хоккенхайме.

Откуда мне было знать, что это личная машина Тани? Я увидел Френси за рулем и решил приколоться. Я думал, это была арендованная машина, на своих уже никто в мире не ездит. Это же глупо!

В другой раз, глядя, как эта машина тормознула у въезда на автодром и ее окружили фанаты, Херберт заметил, что Френси в салоне нет, хотя минуту назад он в ней был. Джонни не придумал ничего лучше, чем подбежать к автомобилю и открыть при фанатах багажник, где и прятался Хайнц-Харальд. Вид обескураженного Френтцена всех изрядно повеселил.

В 1997-м у Sauber получилась по-настоящему быстрая машина, но ввиду недостатка тестов и поздней подготовки к сезону на трассе пилотам приходилось несладко. Херберт регулярно претендовал на очки, уже в Имоле мог закончить гонку на подиуме, но подвела техника. Однако почти во всех гонках, которые Мальчик-с-пальчик смог закончить, он финишировал либо в очках, либо в шаге от очковой зоны. Ниже восьмого места Джонни и вовсе не опустился ни разу, а в Венгрии ему удалось в прекрасном стиле запрыгнуть на подиум.

С напарниками дела обстояли намного хуже. Ларини, хоть и заработал очко в первой же гонке, уступал Херберту неприлично много, вдобавок позволяя себе критиковать команду в прессе самым хамским образом.