Самый большой подонок

Спустя полминуты монстры завопили громче, и я милостиво разрешил себе сделать два-три коротких озвученных смешка. Я живо вообразил, как вытянулись, с позволения сказать, лица зелёно-коричневых нелюдей, когда они, болезные, разглядели, какой подарочек приехал к ним среди ночи на немазанной телеге. А к её передку я приторочил заострённый кол, на который насадил отрубленную голову Чалка, и всё это задрапировал брезентом, стянутым под подбородком головы наподобие судейской мантии.

Посмеиваясь в несуществующие усы, я приступил к поискам антенны, а найдя, выпустил на неё «короеда». Развязав себе руки и создав байпасовцам кучу проблем, я ощутил прилив энергии и блаженство здоровой мышечной радости.

Методично исследовав крышу, обнаружил небрежно заделанный стык вокруг цилиндрического вентиляционного патрубка. Отогнул тонкое железо и с трудом протиснулся внутрь, едва не загремев притороченной сзади лопатой и не испортив всё дело.

В ангаре царил полумрак. После недолгих раздумий я перебрался на нижнюю горизонтальную балку одной из несущих ферм, поддерживающих крышу, и удобно устроился на ней как собравшийся перекусить монтажник-высотник или верхолаз. Только что не насвистывая классический рок-хит «Чудак на холме», открепил колчан, подготовил линь с «кошкой» и принялся изучать обстановку.

Отсюда было видно, что ворота пока не закрыли. Возле них набирало силу яростное толковище. Раздавались резкие крики, грязная нелюдская брань и утробное чавканье байпасов. После долгих ожесточённых споров двое монстров вкатили телегу с останками Чалка в ангар и, торопливо заперев ворота, возобновили спор. Один из них пробежал подо мной к дальней торцовой стене – туда, где всю ширину ангара занимало приткнувшееся к ней здание в здании: кирпичный домик с двумя дверями и плоской, не достигающей трети высоты основного помещения, крышей, куда вела наклонная металлическая лестница. Другая лестница начиналась от крыши домика и оканчивалась у ближайшей фермы горизонтальной площадкой, которая соединялась проложенными вдоль стен узкими мостиками с другими площадками у краёв каждой несущей фермы. У ворот таким образом осталось четверо байпасовцев. Они держались подальше от телеги и, пытаясь заглушить страх, непрерывно курили. Мёртвая голова Чалка открытыми глазами неотрывно смотрела в сторону домика-бытовки – жуткое зрелище.