Самый черный день

Медленно возвращаюсь назад. У поворота замираю и… Из-за угла нам меня выскакивает Вадим Петрович, но теперь он только хрипит, брызжа кровью, размахивает руками, скулит и дико вращает глазами. Падает. Я успеваю подхватить его на руки, и в этот момент из-за поворота появляется Ольга. Она плачет. Ее губы трясутся, и, кажется, она вот-вот заверещит. Я бросаю бездыханное тело на пол и спешу к своей девушке.

— Стой! Стой, не подходи… Они… Они все мертвы! Ты их… убииииииил! Зачеееем?! — Все-таки она разревелась.

— Нет! Нет, что ты такое говоришь? Я не убивал их. Я… Их убили, да, но не я. Это Сашка! Да, точно, это он. — Говорю я. Только сейчас меня осенила эта мысль. Ведь моего друга нигде нет, и весь день он где-то пропадал.

— К-какой Сашка? О ком ты?

— Сашка, мой друг. Ты же его знаешь! Ну, должна знать! Мой сосед по блоку.

Ольга делает испуганные, непонимающие глаза, говорит:

— Нет никакого Сашки. У тебя нет такого друга, и в твоем блоке только одна комнаты, ты живешь там один! — Ольга снова разрыдалась.

— Нет! — Я в ярости бросаюсь к девушке и толкаю ее в плечо. Она, чуть не упав, сжимается и дрожит. — Нет! Посмотри на меня. Посмотри! Ты врешь. Ты все это придумала, только ради того, чтобы позлить меня.

— Нет, это ты все придумал…

— Нет! — Снова толкаю Ольгу, и она падает. Я падаю рядом. Голова идет кругом, в глазах темнеет. В лицо бьет тугая горячая струя. Звякает металл об бетон.

Ее голова на моих коленях, я сижу на полу. Ее волосы мягкие, возбуждающие, пахнущие теплым хлебом и медом, а мои штаны все заляпаны грязью. Ее горло распорото, а мое лицо залито кровью. Ее кровью. Кажется, я плакал, орал, но мне так никто и не ответил. Только эхо чуть-чуть погуляло по коридору, но потом и оно замолчало. Стало тихо.

— О, она была стервой! Самой настоящей сукой. Тебе несладко бы пришлось с ней, если бы вы вдруг надумали жить вместе. Бы, бы, бы… Одни бы.

— Где ты был?! — Рыдая, спросил я. — Почему ты не помог?

— А ты нуждался в помощи? По-моему ты и один неплохо справился.

— Это ты о чем?

— Ну! Не прикидывайся. Ты ведь их ненавидел. Всех и каждого. На дух не переносил. Все эти надутые эгоисты, упертые бараны, недалекие идиоты заслужили эту участь. Ну же, признай.

— Что ты несешь?

— Ты знаешь, о чем я. — Ехидно ответил Сашка. — Ты все прекрасно понимаешь, и ты в курсе, что к концу зимы у нас бы закончились все запас. О да! Это наша горячо любимая Зинаида Алексеевна постаралась. Она и начальник производства. Списывали до апокалипсиса по десятку комплектов одежды за раз. Тонны продуктов… Что бы мы стали жрать? Друг друга?! Ты ведь заходил сегодня на склад. Ты видел, что все стеллажи пустуют. Все, кроме тех, что рядом с входом. Это чтобы мы ничего не заподозрили, чтоб думали, что у нас еще много запасов. Они-то, конечно, себе натаскали. Проверь их комнаты, у них там везде заначки… Ты все понимаешь, ты поступил правильно.

— Заткнись!

— Ты ведь убил их всех! Чтобы не мучились, не страдали. Других ты убил из ненависти…

— Заткнись! Заткнись, заткнись, заткнись, заткнись! — Кричал я. Кричал истерично, пока горло не охрипло.

Я огляделся. Рядом, конечно же, никого не было. Никого живого, только трупы Ольги и Вадима Петровича. Никакого Сашки.

Я посидел в задумчивости пару минут, потом снял рубашку с бывшего начальника безопасности и перевязал ей порез на своем боку, который сам себе и оставил. После этого я отправился на третий ярус. Из своей комнаты забрался в вентиляционную шахту и пополз вперед. На полпути я снова ударился коленом о выступающий крепежный болт. Зашипел, выругался, полез дальше. Где-то рядом с Олиной комнатой нашел веревку, по которой спускался вниз и пакет с окровавленной одеждой. Забрал эти вещи и тем же путем вернулся в свою комнату. Потом я отнес все трупы в канализационную дробилку и скормил их ужасному ненасытному механизму.

— Вот и отлично! Наконец-то с этим покончено. — Одобрительно сказал Сашка.

— Заткнись! — Еще раз, громче обычного, крикнул я.

Снова эхо пошло гулять по коридорам, но очень скоро ему это наскучило, и оно куда-то убежало. Наступила тишина. В бункере все было спокойно.

За стеной Иван Коробейников, Евгения Кудрина

Глава 1

Одни люди говорят, что судьбы нет. Другие, напротив, утверждают, что она есть и никуда от неё не убежишь. Кто из них прав? Наверное, жизнь покажет.

На втором этаже полуразрушенной пятиэтажки сухо щёлкнула дверная задвижка. Человек, закрывший дверь, усталыми глазами бегло оглядел комнату, в которой оказался. Он немного запыхался: пару минут назад ему пришлось убегать от голодного обывателя этого района, который сейчас, судя по звукам, поднимался по ступенькам подъезда, выругиваясь на человека во всю глотку.

«Да, да, иди сюда, я здесь… Где ты там?»

За дверью раздался хриплый, но довольно громкий лай.

«А, ты уже тут… Молодец! Вот только гостей я сегодня не принимаю. Извини, в другой раз человечинки отведаешь…»