Самый долгий день нашей жизни (СИ)

— Звучит разумно. Лично я согласен. — Придя наконец к какому-то решению, Брайан внутренне успокоился. Он подошел к столу, чтобы забрать грязные чашки. — Может, сделать еще чаю? Дикки, что скажешь?

Джон уже пару минут как застыл, опустив глаза в пол, погруженный в себя. Он отчаянно выискивал на дне души ответ на мучивший его вопрос: правильно ли, черт возьми, они поступают?

— Да, можно… — процедил он едва слышно.

Все-таки, поразмыслив, приходилось согласиться с доводами Джима. Кто знает, возможно, их многомудрый менеджер прав. Строго говоря, Фреду уже все равно. А эта проклятая болезнь и вправду стала вроде стигмы. Как будто человек сам виноват, страшно виноват, что заболел. Чудовищная ложь…

Джон тряхнул головой, прогоняя сомнения.

— Только вот как быть с Роджем? Выдержит ли он?

— Нет, я поеду! Скажу начистоту все, что думаю про этих уебков, — Роджер кивнул, указывая на треклятую газету. — Когда еще у меня будет такой роскошный шанс.

— Может, не стоит? Тебе бы отдохнуть хорошенько и разобраться со своей проблемой. — Брайан, собрав посуду, двинулся было к дверям, но притормозил.

— Да все нормально! Пара дней — и я буду как огурец. — Роджер улыбнулся через силу.

Джим посмотрел на него с сомнением.

— Огурец… Ну да ладно, приедет врач — тогда посмотрим, огурец ты или нет. А для остальных, я предварительно договорился на тридцатое, вас ждет «Доброе утро, Британия». Понимаю, что вставать придется ни свет ни заря. Попробую организовать все так, чтобы вы появились под конец эфира.

— Хорошо, — кивнул Джон.

— Еще через день буду ждать вас всех в офисе, надо будет решить еще несколько вопросов. Родж, надеюсь, ты тоже сможешь присутствовать, но если что, я все перенесу. А теперь давайте чай с бутербродами, и я поехал. У меня сегодня еще дел невпроворот — Джули* целый список составила. — Джим откинулся на спинку кресла с таким удовлетворенным видом, будто только что выиграл партию в шахматы на звание чемпиона мира. Все же пока остается надежда, что группа будет жить. А дальше… увидим.

Комната пришла в движение. Джон подбросил в камин еще полено и замер, пристально глядя на огонь. Он точно знал, что слова Майами не дадут ему покоя. Он будет обдумывать их сегодня, завтра и все ближайшие дни. С одной стороны, идея логичная, но с другой… какой-то мерзкий червяк точил изнутри. Может, вся проблема в усталости и накопившемся раздражении?

Позвякивая переполненным подносом, Брай удалился на кухню. Роджер снова свернулся калачиком на диване. Признаться, вся эта нервотрепка порядком его достала. Хотелось заснуть, пусть даже ненадолго. И хотя камин по-прежнему жарко пылал, Роджера потряхивало. Он натянул плед до самого подбородка. Странно. Неужели давление совсем упало?

Он не был уверен, что предложенная Джимом стратегия правильная, но по крайней мере появилась хоть какая-то определенность, что делать дальше. Мало-помалу его накрывало понимание, что завтра будет день, а потом еще день и еще… Будет Рождество, подарки, хлопоты. Жизнь продолжится — его жизнь. Уже без Фреда…

Эта мысль потеряла свою остроту, но от нее по-прежнему тупо и противно тянуло за грудиной. Роджер начал думать о том, что к Рождеству обязательно будет здоров, а после Нового года посвятит максимум сил и времени предстоящему концерту. Надо будет хорошенько продумать, что и как организовать. Уэмбли — замечательная идея!

Поглощенный такими размышлениями, он легко соскальзывал в дремоту под пощелкивание огня в камине и оглушающую тишину в окружающем мире.

Джим вновь подошел к окну - снегопад не прекратился. Пушистое белое покрывало преобразило двор и сад, предав им сходство с декорациями какой-то веселой доброй сказки. На душе вдруг стало светло и уютно.

Вдруг сквозь снежную завесу Джим увидел, как к крыльцу почти неслышно подъезжает машина. Развернувшись, она пропала из виду, очевидно, затормозив прямо у входа.

Он обернулся к Джону, все еще стоявшему у камина.

— Во сколько обещал приехать доктор?

— Где-то через час. А что такое?

— Кто-то только что подъехал к дому. Вы больше никого не ждете? — Джим нахмурился. Как любой деловой человек, он не любил неожиданности.

— Нет, вроде бы, никого. — Джон встал рядом и тоже вгляделся в заснеженную дорогу, но не увидел ничего, кроме свежих следов шин.

Хлопнула входная дверь — ни звонка, ни стука. В холле барабанной дробью застучали каблуки.

— Эй, не спи. Дэбб приехала… — Не успел Джон потрепать прикорнувшего Роджера по плечу, как в гостиную, забыв снять пальто, влетела Дэбби, своим растрепанным и решительным видом напоминавшая валькирию.

— Господи, Ро… Почему никто не брал трубку? Куда вы все подевались? — Не обращая ни на кого внимания, Дэбби кинулась к дивану и упала на колени, закрыв лицо руками.

— Что случилось? Что-то с Руфусом? — Роджер встрепенулся, сел. Потом поднял Дэбби и усадил рядом.