Самый неправдоподобный роман

Так, постепенно истек год со дня гибели Дэна. Члены клана Уайтхорн отметили эту печальную годовщину тем, что собрались на скромный ужин в доме Джеффа. Затем все снова вернулись к своей обыденной жизни. Каждый занялся своим делом. Джефф вновь вернулся к делам "Уайтхорн Интерпрайзис". Конечно, он выполнял их не в том полном объеме, как прежде, но ведь многие, да и он сам, полагали, что он после смерти сына вообще не вернется в семейный бизнес. Джефф открыл для себя, что работа — лучшее средство от любой боли. К тому же теперь у него появился стимул к жизни — его внучка, к которой и перейдет вся эта огромная ювелирная империя.

Наверное, всем могло показаться, что все встало на свои места, если бы не искалеченные судьбы людей, если бы не ребенок, росший без отца, если бы не оборвавшаяся любовь. А в маленькой скромной деревушке Кинг-Риверз, в штате Юта, жил тот самый наследник империи Уайтхорн, которого все считали погибшим. Правда, роковой полет, ставший для него последним, лишил его возможности полноценно двигаться. Правда, он отказался от единственной женщины, которую любил до безумия, ради ее же счастья. Правда, он тихо и незаметно женился на другой девушке и стал отцом ее ребенка… Это ничего. Главное, что все постепенно становилось на свои места. Жизнь возвращалась в прежнюю колею. Или не в прежнюю? В ту, которая должна была бы быть? Или в ту, которая неизбежно должна была наступить? Этого никто не знает. Прошел год после тех роковых событий, но до сих пор никто так и не понял, почему все это случилось именно с ними и почему это случилось. Люди просто жили. Жизнь-то продолжалась…

Глава XVI

Кинг-Риверз, 1986

В тихой деревушке люди, чья жизнь проходит в хлопотах по хозяйству и в работе на ферме, едва ли заметили, что наступил 1986 год. Для них это была просто очередная смена цифр в календаре. Но для семейства Каннингем январь 1986 года ознаменовался второй годовщиной появления у них Дэна и событий, последовавших за его появлением. Маленькому Чарльзу исполнился год и месяц, и он стал еще больше похожим на свою мать. Жаклин про себя молча радовалась этому сходству. Ведь если бы он был похож на своего настоящего отца, Николаса Стенхоупа, по деревне поползли бы слухи, а ярости Джона Каннингема не было бы предела, узнай он правду. Но пока все шло гладко. Обман Дэна удался; Джон и Элеонора души не чаяли в своем единственном внуке, а Жаклин просто боготворила Дэна.

Вот только Дэн сам едва ли замечал и понимал, что отношение жены к нему изменилось. Он обратил внимание лишь на то, что она совсем перестала вспоминать об отце Чарльза. Возможно, это было и хорошо, ибо все случилось, как он и предполагал: обида, отчаяние и, может, ненависть, сменились хорошими воспоминаниями о пережитых мгновениях счастья, а все ее чувство к Нику превратилось в безграничную любовь к ребенку. Это была лишь половина правды. На самом деле Жаклин перестала думать о Стенхоупе потому, что в помыслах ее, в душе и в сердце теперь царил Дэн. И вовсе не их супружество было тому причиной. Вот уже почти год, как она была безумно влюблена в своего мужа. История, которую Дэн выдумал для родителей Жаклин, чтобы они позволили им пожениться, воплотилась в реальности. Из дружбы родилась любовь. Правда, поначалу Жаклин не понимала, что с ней происходит, и приписывала свою необъяснимую тягу к Дэну просто дружеской привычке. А когда впервые почувствовала жгучие уколы ревности к его бывшей невесте, вдруг прозрела. Казалось, все произошло так неожиданно — как гром среди ясного неба. Ведь она совсем не хотела влюбляться в Дэна и не думала, что все-таки влюбится в него — безумно, страстно, глубоко. Так что самой становилось страшно при мысли об этом.

Но того, что уже случилось, не перепишешь, как испорченную страничку в тетради, и не выдернешь, как листок из отрывного календаря. А Жаклин оставалось только молиться, чтобы муж не заметил ее любви к нему. А почему? Она и сама не знала. Ведь все обстоятельства складывались в ее пользу. Для родителей они разыгрывали красивую историю любви, по всем документам Чарли был их общим сыном. Было бы просто великолепно, если бы между ними возникла взаимная любовь. Никто из них ничего никому не должен. Но… все-таки она не хотела, чтобы муж догадался о том, какие чувства на самом деле обуревают ее. Если бы он узнал правду, то, возможно, решил бы, что таким образом она хочет накрепко привязать его к себе. Жаклин же любила его настолько сильно, что готова была в любой момент отпустить его, пожелай он этого. Она понимала и чувствовала, что такая семейная жизнь не для него, что он не слишком счастлив с ней, несмотря на его слова, сказанные в день рождения Чарли. Она не хотела навязывать ему своей любви, не хотела привязывать его к себе этим чувством, но готова была для него сделать невозможное возможным. Пусть даже и поставить на ноги, чтобы однажды он мог вернуться домой, в свою настоящую семью.