Читаем Самый темный час (СИ) полностью

Да-а.. но пара секунд уже прошла.

Да ладно-ладно, он просто пошутил. Не будет он так издеваться, конечно же. Вот – он уже уходит.

Возвращая постепенно нажим, рука отправилась вверх, скользя по низу живота, изредка соскальзывая на бок..

А Себастьян тем временем упоенно оставлял отметины на чужой груди, кажется, задавшись целью.. сделать мальчику раскрас под леопарда..

Он не виноват. Никто не предупредил, что так.. вкусно.

А смешки эти – никак не связаны с отметинами.

Да, он специально. Ну так… его ведь..

Ах да-аа…

- Мой.

Сиэль

К осознанию истины. Спасибо, он уже поел. То есть – понял.

Принял?

И принял. Но вслух – не скажет.

До чего все же упрямый, а? Нет, не граф. Он тут вообще не при чем. Единственный упрямец тут – демон. Понятно, эгоизм взыграл, наверное, но не так же жестоко?

Хотя бы подготовил.. для таких вот.. открытий.

Тихий смешок.

Впрочем, его уже, кажется, готовить начали.. ненавязчиво.

Повязка буйства не вызвала, было бы странно разводить панику сейчас.

Наоборот, в чем-то оно проще. Потому что если он будет видеть этого.. этого демона, то, во-первых: явно ничего не скажет; во-вторых: он просто хочет сохранить спокойствие, повязка тому неплохо способствует.

И в–третьих, самое неприятное и одновременно – уместное: так он лучше сможет сосредоточиться на.. ощущениях.

Как-то неправильно мысли ход избирают. Он должен, наоборот, избегать подобного и быть абсолютно против. Он и против, но не в том смысле. Просто это – немного нечестно.

Да, о честности с демоном говорить – великое дело.

Великое, провальное дело.

Глупости, конечно. Говорил ведь. И честно говорил. А вот теперь забунтовал. Да, он бунтарь, крушитель системы и вообще – граф.

О, надо же, еще не забыл. Удивительное дело…

А вот этот комментарий про небеса..

- Я не расстроен. Климат слишком..

Договорить мальчик не успел, ну да, но в чужую паузу начал вещать, вот только не догадался, что это еще не все и мысль чужая – не закончена.

Сквозь повязку было не видно глаз, и благо, потому что сейчас, даже будучи открытыми, те.. выражали удивление. Не безысходность. Сиэль просто.. думал.

- Ад? А мы на такое договаривались? Ах да, душа..

Нервно слегка вышло, ну да что поделать.

- Что же ты раньше про апартаменты и условия мне не рассказал.. я бы еще подумал.. нужно было приготовить перечень всех последствий, Себастьян.. странно, с твоей точностью подобное можно даже.. принять за оплошность?

Он не замолчит. О нет. Будет говорить, тем более сейчас оно легче.

Ну должен он хоть чем-то заниматься, а?

А мурчание..

Поморщившись, но вовсе не из-за неприязни, скорее для того, чтобы тонко намекнуть, что это – очередной подлый ход, бьющий по той самой хрупкой.

- Вечность в компании тебя.. то есть.. а что, собственно, изменится-то?

Смеха, негромкого, да и не столь продолжительного, мальчик не удержал.

Подумаешь. Ну с кем не бывает? Вечность в компании чокнутого демона.

Всегда мечтал.

Домечтался.

А вот не нужно было думать в подобном русле, касаемо Себастьяна. Привык? Может слушать лишь его, да и не только слушать, тут скорее слышать. Не терпит ничьих прикосновений, кроме демона?

Наслаждайтесь, граф..

Очередная порция смешков.

И вновь уже знакомый вопрос.

Ответить он не успел, ну, услышав клацанье зубов где-то поблизости от лица, практиковать то было бы глупо. Так что.. он немного выждал, да.

- В зависимости от того, что ты имеешь в виду.. Себастьян..

И тон этот он не уберет. Он упрямый. Да. Точно.

- Если ты про то самое чудное место, в котором мне придется коротать вечность.. так ты вряд ли должен сомневаться в его принадлежности.. конечно, ад твой, я не претендую.. просто побуду.. гостем. Ненавязчивым..

Говорить было сложно, потому что..

Шипение было тихим, да и то, случайно сорвалось. Не надо же так.

И без того восприимчивость стала практически небывалой к таким вот экспериментам. Лишившись возможности видеть, остальные рецепторы будто с катушек слетели, работая более усиленно, в удвоенном режиме.

- Или ты вдруг вспомнил о том, что у нас как бы..был договор и я.. можно так сказать.. твой контрактер..так тебе и тут не нужны подтверждения..это действительно так, даже не учитывая некоторые моменты..

Закусив губу, мальчик сглотнул, упрямо пробегаясь языком по слегка пересохшим от напряжения губам, вновь продолжая:

- А если ты что-то другое имеешь в виду, то…эй, между прочим, это больно..

Недовольства правда, в голосе как-то не прозвучало, даже несмотря на то что его.. едят.

Следы ведь останутся.. по-любому останутся.. чертов, эгоистичный..

- Думаешь, это тебе как-то поможет?

Слабо вскинув брови, чуть дернувшись, мальчик перевел дыхание.

Ну да.. поможет. Уже помогает. Голос подвел, тело подводит, благо, пока что еще разум..

О, так ты все же есть?

А.. это все то же упрямство.. ладно, обознался.

- Нет.

Хорошо, наверное, что он ничего этого все же не видит..

- Но я соглашусь, если ты.. объяснишь мне о чем именно мы говорим..

Ну и зачем он так?

Ну как зачем.. нужно же знать, с чем соглашаешься.

А то он не знает..

Знает. От своего лица. Может, там вообще что-то другое заключено в смысл.

Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Бессильная
Бессильная

Она — то, на что он всю жизнь охотился. Он — то, кем она всю жизнь притворялась. Только экстраординарным место в королевстве Илья — исключительным, наделенным силой, Элитным. Способности, которыми Элитные обладают уже несколько десятилетий, были милостиво дарованы им Чумой, но не всем посчастливилось пережить болезнь и получить награду. Те, кто родились Обыкновенными, именно таковыми и являются — обыкновенными. И когда король постановил изгнать всех Обыкновенных, чтобы сохранить свое Элитное общество, отсутствие способностей внезапно стало преступлением, сделав Пэйдин Грей преступницей по воле судьбы и вором по необходимости. Выжить в трущобах как Обыкновенная — задача не из простых, и Пэйдин знает это лучше многих. С детства приученная отцом к чрезмерной наблюдательности, она выдает себя за Экстрасенса в переполненном людьми городе, изо всех сил смешиваясь с Элитными, чтобы остаться в живых и не попасть в беду. Легче сказать, чем сделать. Когда Пэйдин, ничего не подозревая, спасает одного из принцев Ильи, она оказывается втянутой в Испытания Чистки. Жестокое состязание проводится для того, чтобы продемонстрировать силы Элитных — именно того, чего не хватает Пэйдин. Если сами Испытания и противники внутри них не убьют ее, то принц, с чувствами к которому она борется, непременно это сделает, если узнает, кто она такая — совершенно Обыкновенная.

Лорен Робертс

Фантастика / Современные любовные романы / Прочее / Фэнтези / Любовно-фантастические романы / Зарубежная фантастика / Зарубежные любовные романы / Современная зарубежная литература
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары