Читаем Самый темный час (СИ) полностью

Зачем? Потому что ему не нравится перехват инициативы?

Так тут все же не война. И не враги инициативу перехватили.. И все же..

Напряжение.. Не нравится ему зависеть от чьих-то намерений. Пройдено. Достаточно.

Чьих-то? Это не кто-то..

Кажется, именно на это внутреннее убеждение ушли несколько секунд и..

Так лучше, да. Лучше сам подержи, раз уж так надо.

Чужую руку Себастьян встретил спокойно, с видом: слушаю внимательно..

Доверие. Да. Красивое слово – не более..

Он может согласиться с привязанностями, влечением, но.. не с доверием.

Доверяет? Зря. Нельзя никому верить. И о том он тоже говорил. Доверие ослабляет и только.

Вот даже сейчас. Его. Демона. Он не контролировал ситуацию – пусть лишь пару секунд – хватило бы.. имей граф намерения.

Вот оно что.. Он, получается, сам не может полностью довериться. Даже этому человеку.

Глупо?

Пусть так.

Он просто не намерен снова вляпаться в собственную глупость.

Выдох. Немного расстроенный и с намеком, кажется, что разговор не окончен.. просто отложен до лучших времен..

Хотя.. бессмысленно. Этого упрямца не переубедишь. Впрочем, он ведь не по жизни доверчивый.. главное, чтобы то оставалось в умеренных рамках.

И вот вывод…

Смешок не прозвучал.

Только ехидство во взгляде. Ну не может он без него.

Что? Не заставлять?

- Разумеется, я не стану заставлять. Я и сейчас не заставлял – кое-кто сам так захотел.

Теперь смех все же прозвучал, но.. времени на новые проявления злости и вообще.. обдумывания, мальчику не дали.

Ленты исчезли так же ненавязчиво, как появились, а демон, обхватив графа, перевернулся на спину.

Демоническим хохотом действо не сопровождалось.. а зря. Уместно было бы, судя по наглой морде одной..

Приняв сидячее положение, вынуждая мальчика сделать тоже самое, лицом к себе, Себастьян адресовал мальчику взгляд не то насмешливый, не то.. просто с вызовом..

Ну тут кому-то свободы действий не хватало, помнится…

Одна рука ненавязчиво удерживала чужую поясницу, а вот вторая.. почему-то вдруг оказалась на губе.. той самой, пострадавшей..

Да, это он вспомнил про привкус стальной и..

- О, кажется, я вот-вот умру от потери крови! – страдальческий тон удался, так же как и взгляд преисполненный почти боли..

Сиэль

Чужую сосредоточенность и полет мысли граф не рассмотрел. Может, оно и к лучшему. Иначе, кто знает, что пришло бы ему на ум по этому поводу.

А сегодня он может и не смолчать.

Точнее, он уже не молчит. Плохо оно или хорошо.. какая разница?

Правда, если он все же подумал, то вывод был бы очевиден.

Но он не подумал.

Черт с этим.

А вот слова..

Сам захотел? Да, в общем-то, спорить с тем Сиэль не собирался, даже несмотря на то, что они, кажется, начали менять локацию.

Удивления не было.

Даже когда и мальчик и демон приняли столь.. забавное положение. Почему забавное?

На чужие взгляды он и внимания не обратил. Знал и без того, что там может быть, а комментарий..

Вскинув бровь, Сиэль пару секунд просто смотрел на демона так, будто..

О нет..

Да почему, собственно, сразу нет?

Не зря же ему свободу действий дали, верно?

И что, он вот так возьмет и поведется?..

Именно.

- Знаешь, Себастьян..

Взгляд, которым мальчик обратился к демону был.. сочувствующим, но слегка.. жестоким. Наигранно, разумеется.

- Такова жизнь. А еще..

Да, он умеет качественно играть.

Играть?

Ну, просто вот вдруг чужой комментарий вспомнился и..

- Звери от запаха крови, обычно.. теряют самообладание. И..

Короткая пауза, слабый прищур глаз.

- Завершают начатое.. это, своего рода – помощь, так что не беспокойся, я обо всем позабочусь..

Ласковый тон, правда, совсем немного.. тихий. То ли граф сомневался, то ли просто для себя все это вообще говорил.

Странный человек.

А вот клацанье зубов, наверное, должно было Себастьяна убедить. Ну, в том, что помощь действительно будет и будет скорой.

Правда, возможно, что уже неуместной.

- Я только лишь удостоверюсь, что ты действительно..

Заканчивать он не стал, слово не понравилось – не легко на язык, потому прозвучало лишь повторное клацанье зубов и..

Руки, вы, вообще-то – свободны, не знали что ли? Знали? Тогда чего бездействуем?

Это было.. любопытство. Верно. Физиология оно или нет, но.. ему правда было любопытно.

А еще то проявление все тех же инстинктов. Нет, граф помнил и все махинации демона, но.. не повторял и не закреплял на собственном опыте, он.. точно так же изучал.

Благополучно забыв про истекающего кровью симулянта.

Руки легли на чужую грудь, да и взгляд сейчас был сосредоточен на той. Такой внимательный и почему-то слегка скептический.

Нет, может он просто не понял до этого, но чужая кожа практически ничем не отличается от его.

Хотя.. мальчик себя на вкус не пробовал..

А вот демона – можно.

Окинув чужое лицо все тем же взглядом, граф снова опустил тот, продвигаясь вниз, повторяя движение глаз кончиками пальцев, задерживаясь теми – всего на пару секунд – на чувствительной коже вокруг сосков, надавив более сильно, но тут же продолжив спуск, правда, медленнее.

Да, он так хочет. И мешать ему не надо.

Остановившись на солнечном сплетении, граф чему-то слабо усмехнулся, явно глядя на.. в общем – на финишную прямую своего путешествия.

Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Бессильная
Бессильная

Она — то, на что он всю жизнь охотился. Он — то, кем она всю жизнь притворялась. Только экстраординарным место в королевстве Илья — исключительным, наделенным силой, Элитным. Способности, которыми Элитные обладают уже несколько десятилетий, были милостиво дарованы им Чумой, но не всем посчастливилось пережить болезнь и получить награду. Те, кто родились Обыкновенными, именно таковыми и являются — обыкновенными. И когда король постановил изгнать всех Обыкновенных, чтобы сохранить свое Элитное общество, отсутствие способностей внезапно стало преступлением, сделав Пэйдин Грей преступницей по воле судьбы и вором по необходимости. Выжить в трущобах как Обыкновенная — задача не из простых, и Пэйдин знает это лучше многих. С детства приученная отцом к чрезмерной наблюдательности, она выдает себя за Экстрасенса в переполненном людьми городе, изо всех сил смешиваясь с Элитными, чтобы остаться в живых и не попасть в беду. Легче сказать, чем сделать. Когда Пэйдин, ничего не подозревая, спасает одного из принцев Ильи, она оказывается втянутой в Испытания Чистки. Жестокое состязание проводится для того, чтобы продемонстрировать силы Элитных — именно того, чего не хватает Пэйдин. Если сами Испытания и противники внутри них не убьют ее, то принц, с чувствами к которому она борется, непременно это сделает, если узнает, кто она такая — совершенно Обыкновенная.

Лорен Робертс

Фантастика / Современные любовные романы / Прочее / Фэнтези / Любовно-фантастические романы / Зарубежная фантастика / Зарубежные любовные романы / Современная зарубежная литература
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары