Самый желанный любовник Лондона

Чэннинг не верил в то, что Алина могла совершить это преступление, но винил ее в том, что она не поделилась с ним своей тайной. Конечно. Он чувствовал, что его предали, ведь она ничего не рассказала ему, наняв его в качестве эскорта после возвращения в Англию. Тогда она не распространялась о своем прошлом. Но Алина не хотела, чтобы Чэннинг узнал обо всем именно так. На самом деле она вообще не хотела, чтобы он об этом узнал.

– У Сеймура не может быть никаких доказательств, – презрительно откликнулась Алина, всем своим видом показывая, что это предположение смехотворно.

Но ее беспокоило, что негодяй за столь короткое время раскопал так много информации. Ее муж умер в другой стране, три года назад. Даже сразу после его смерти расследование проводилось довольно вяло. Слишком много высокопоставленных персон желало защитить свою репутацию. Ее мужа не любили, а его кузен, внезапно унаследовавший огромное состояние, всеми силами стремился избежать ненужных вопросов и догадок и жить новой жизнью графа де Шаренте.

Чэннинг потянулся и скрестил ноги.

– А ему и не нужны доказательства. Ты же знаешь, как работают сплетни. Достаточно распространить их повсюду, и человеку будет нанесен непоправимый вред. Эти слухи могут окончательно разрушить твою репутацию, Алина.

Она проглотила подкативший к горлу ком.

– Я беспокоюсь не о себе. Я выживу. Я перееду в деревню и начну новую жизнь. – Ей уже приходилось делать это раньше. Выйдя замуж, она начала жизнь роковой женщины, а после крушения ее брака и даже сейчас она вела жизнь независимой и богатой англичанки. Ей ничего не стоит снова начать все сначала. – Я беспокоюсь о своей семье.

Едва ли Сеймур мог сказать или сделать что-нибудь ужаснее того, что вытворял с ней граф. Она научилась не чувствовать боли. Но ее семья была уязвима.

– Я думаю о том, как этот скандал может повредить Анне-Розе. В следующем году она должна выезжать в свет. Я надеялась привезти ее в Лондон и ввести в лондонский свет, где она могла бы встретить достойного человека. – Но если сплетни разожгут любопытство общества, ее сестре не на что надеяться.

Чэннинг кивнул, взгляд его голубых глаз сделался задумчивым. У него тоже были сестры, и он очень любил свою семью. Он понимал, как важно для Алины обеспечить будущее Анны-Розы.

– Мы можем попытаться положить конец сплетням. Я могу выступить с опровержением в мужских клубах. Мы можем рассказать обществу, каким ужасным был этот брак.

Она покачала головой:

– Не надо подробностей. Я не вынесу этого. – Ей и так уже пришлось пережить страшное унижение. Она не переживет, если общество узнает эти страшные подробности.

– Конечно, никаких подробностей.

Но Алине показалось, что он всего лишь пытается ее успокоить.

– Ты не уверен, что на этот раз твой план сработает.

– Да, не уверен. Есть еще кое-что.

– Разве мало того, что меня обвинили в убийстве собственного мужа? Не могу представить, что еще можно придумать вдобавок к этому, – спросила Алина с напускной легкостью.

– Есть сплетня, что у тебя были мотивы для убийства. Незадолго до смерти мужа ты требовала у него развод. – Чэннинг умолк, и на его лице отразились ужас и гнев. – Почему ты ничего мне не рассказала?

Он имел в виду, что сегодня вечером она скрыла от него, что тоже была в длинном списке подозреваемых в смерти графа, и не упомянула о разводе, которого потребовала у мужа.

– Тогда я не думала, что это важно. – Ее глаза засверкали от негодования. – Терпеть не могу, когда обсуждают мои решения. Чем меньше людей знают об этом, тем лучше. Я хотела оставить свое прошлое в Париже и начать новую жизнь здесь. Я обратилась в «Лигу», чтобы мне помогли в этом. Я рассказала тебе то, что считала нужным. Я не обманывала тебя и не представляла себя в ложном свете.

Чэннинг покачал головой, в его глазах застыла грусть.

– Я имел в виду не тогда, а сейчас, сегодня вечером, теперь, когда нас не связывают деловые отношения.

– Мне казалось, что сейчас не самое подходящее время для этого. Я не хотела, чтобы ты решил, будто я ожидаю от тебя невозможного. Чувства, возникшие между нами, были новыми, головокружительными, полными страсти. А это не лучшее время для принятия важных решений. Я подумала, что лучше промолчать.

В ее жизни было слишком много плохого, но до сегодняшнего дня и их удивительной поездки в экипаже она вообще не видела причин сообщать эти неприятные подробности Чэннингу.

К его чести, Чэннинг не стал ее в этом упрекать. Проще всего было бы наброситься на Алину с обвинениями и осуждать ее за это решение. Она знала много мужчин, кто считал бы такое поведение вполне оправданным. Но Чэннинг был не такой, как все. Он некоторое время молчал, обдумывая свой ответ.

Когда он заговорил, его голос звучал тихо и спокойно.

– И что ты теперь думаешь о своем решении? – Эта стратегия оказалась абсолютно обезоруживающей. Она приготовилась бороться, отстаивая свое решение. Но его не так-то легко было спровоцировать. Возможно, это было и к лучшему.