Санаторий имени Ленина

«Прежний директор не успел свой замок достроить, зато этот, видать, не растерялся, – вспомнила Лина рассказ Надиры про жестокие разборки четверть вековой давности. – В общем все, как везде у нас в отечестве: кто-то огурцами со своего огорода торгует, а кто-то башни с бойницами на глазах односельчан возводит».

Лина быстрым шагом дошагала до ржавых ворот, на которых красовалась невзрачная покосившаяся табличка: «Не входить! Санитарная зона!». Ворота оказались полуотломанными, так что Лина свободно проникла на закрытую территорию. Дальше к узкой тропинке вело по глине множество самых разных следов. Похоже, место было бойкое, поскольку глина вся была истоптана следами кроссовок, сапог и кед. Лина вспомнила рассказ медсестры Людмилы о том, что набрать «живой водички» приезжают люди отовсюду – из Калуги, из Тулы, из Москвы и даже из Белоруссии. Сыщица не без труда втиснулась в узкую щель приоткрытых ворот и отправилась в том направлении, куда указывали многочисленные следы. На секунду ей показалось, что рядом мелькнула короткая полуденная тень. Лина быстро оглянулась – никого. Она шагнула на скользкий помост, чтобы набрать воды, и с удовольствием замерла, намереваясь внимательно оглядеть роскошный среднерусский пейзаж. Захотелось крикнуть: «Остановись, мгновенье!». Ивы спускали пышные ветки в речку, заросли осота огораживали укромные места птичьей рыбалки. Пара журавлей облюбовала как раз такой уютный «пляж» и спокойно охотилась на мелководье. Над речкой, поднимая тучи сверкающих брызг, горделиво взлетал аист. Бабочка, словно желая продемонстрировать Лине все свои узоры, расправила яркие крылья на цветке чертополоха. С берега в речку, словно профессиональные пловцы на тренировке, с шумом шлепались лягушки. Красота, идиллия и благодать!

«Какие еще нужны Теличко доказательства существования Бога? – подумала Лина. – Не могла эта же эта красота возникнуть сама по себе, не из чего, из какой-то звездной пыли или из черных дыр!».

Внезапно Лина ойкнула и едва не свалилась в воду. Кто-то толкнул ее сзади, видимо, решив таким образом невежливо, но доходчиво поторопить у источника. Мол, ты тут не одна. Набирай скорее воду и давай отваливай.

– Эй, поаккуратнее! – крикнула Лина, едва не соскользнув по глине вниз, и судорожно хватаясь за ветки, свисавшие к воде. – Живой воды всем хватит!

Ответом ей была оглушительная тишина.

Лина оглянулась – никого. За воротами послышались веселые голоса. Группка приезжих с пластиковыми канистрами приближалась к ней, громко перебрасываясь шутками.

– Простите, вы никого по дороге не встретили? – спросила Лина, безуспешно пытаясь унять дрожь в коленках.

– Женщина, вам что, нашей оравы мало? – хохотнул молодой мужчина в спортивном костюме. – Вон, смотрите, мы даже птичек на том берегу спугнули.

Лина обернулась в сторону речки. Расправив роскошные крылья, пара журавлей поднялась в воздух и отправилась в более тихое место.

«От жары, что ли, мне повсюду чудятся привидения? – подумала Лина. – При солнечном свете, вроде бы, призраки не появляются. Это в темноте может черт-те что привидеться».

Лина вспомнила рассказ прежней соседки по комнате – Татьяны Викторовны. Эту сенсационную историю дама приберегла к концу своего пребывания в санатории. Когда-то она работала смотрителем в Политехническом (разумеется, еще до реставрации музея). Несколько раз ей довелось по работе спускаться в бескрайний подвал этого серьезного научно-просветительского учреждения.

– Представляешь, – сообщила как-то страшным шепотом Татьяна Викторовна, – однажды в этом подвале я чуть не померла от страха. Ты не поверишь: меня там преследовало приведение! Какое-какое? Настоящее! Ну просто-таки мчалось за мной по коридору.

– Татьяна Викторовна, позвольте спросить, чье это было привидение: Ландау, Капицы или академика Семенова? – спросила Лина с неуместной иронией. Татьяна Викторовна сурово оборвала ее:

– Вот ты смеешься, а мне начальница выговор сделала. Потому что прежде в этот подвал никто из сотрудников в одиночку не спускался. Там такие лабиринты, что, завидев привидение, я рисковала умереть от разрыва сердца и наверх никогда уже не выбраться.

«Дааа, какой смысл требовать от российских обывателей придерживаться научного мировоззрения, если даже в храме науки, в Политехническом, сотрудники свято верят в привидения, дурной глаз, гадания, предсказания и прочую чепуху», – подумала тогда Лина.

Сейчас она почти бежала по деревенской улице и уже без смеха вспоминала рассказ Татьяны Викторовны. Оставалась слабая надежда, что привидения боятся солнца и людных мест. В отличие от земных отморозков, сотканных из плоти, крови, алчности и ненависти к нормальным людям.

Заговор молчания